Миртийподходит.
Зояприближается к нему, но не спешит сжать его в объятиях.
И узнаешь, что плоть их так же горяча, как сама жизнь.
МИРТИЙ. Ни одна женщина меня не остановит на пути ко Гробу Господа Предвечного, которого за нас распяли на кресте.
ЗОЯ. Кресте?
МИРТИЙ. Кресте.
ЗОЯ. Кресте! Болван! Да его бабушка придумала!
МИРТИЙ. Сударыня, недопустимо позволять себе шутить на тему креста.
ЗОЯ. Какие шутки? Ты хочешь, чтобы я показала?
МИРТИЙ. Что же?
ЗОЯ. Крест. Ей было семьдесят. Я про бабушку… Ей было семьдесят. Мне все-таки пока еще не столько. Ее мужа звали Хлор, настолько он был бел. Она сама, на этом самом месте… на этом самом месте, здесь, императрица Елена, чьим потомком я являюсь, приказала его начертить и изготовить — первый крест. Таким, каким моя предшественница Елена его сочинила и каким его стачали плотники нашего флота, таким он и остался навсегда в нашей семье.
МИРТИЙ. А как муки крестные? Как же крестные муки?
ЗОЯ. Люди, в самом деле, словно дети. Бегут к нам со всех ног, чтобы дать себя обжулить. Прилагаешь все усилия, чтобы сказать им правду, а они отказываются слушать. Сам ваш папа знает это, допускает, распространяет и провозглашает, что у нас имеется священный крест, исторически придуманный доброю матушкой, со складными перекладинами на шарнирах для удобства перевозки. (Направляется к одной из драпировок.)Я его тебе продемонстрирую.
МИРТИЙ (преграждая ей путь).Я столь же опасаюсь в это верить, сколь не верить. Ну так были или не были крестные муки?
ЗОЯ. Дети… Дети… Не удастся мне обойтись без патриарха. (Зовет.)Себастос!
Входит патриарх
Себастос— совершенно вылитый
Священникиз первого действия, с откровенно фальшивой бородой, в довольно неопределенном церковном одеянии и в митре с греческим крестом. Быстро и бесшумно приближается к
Миртию, склоняется перед ним и начинает говорить.
СВЯЩЕННИК. День рождения изобретения славится в православной церкви в день тринадцатый декабря месяца, а в вашей так называемой церкви католической — в тринадцатый день месяца мая.
МИРТИЙ. Сударь, были крестные муки? Да или нет?
СВЯЩЕННИК. Я вам отвечу. (Напыщенно.)Наш язык отказывается описывать величие и значение этого строго кавказского и византийского изобретения, воплощенного в строго определенной серии литургических проявлений, могущих подтвердить в плане практическом теорию теологическую. (Кланяется и уходит.)
МИРТИЙ (Зое).Ну что же, продемонстрируй мне его.
Зоятянет за шнур. Появляется гигантских размеров крест, чья верхняя часть утопает в полутьме.
Я вижу… Славная работа. (Подходит ближе.)
ЗОЯ. Лак еще держится. Ремесленники морского арсенала свое дело знают. Я надеюсь, ты все понял. С этого креста, аутентичного, оригинального, скопированы бесчисленные кресты, все изобилие крестов монастырей, аббатств, министерств и кладбищ. Следовательно, ты остаешься.
МИРТИЙ (поглаживая крест).Ни одной заусеницы. Откуда же тогда взялись те фрагменты, что храним мы в дарохранительницах своих церквей?
ЗОЯ. Ты прямо как мальчишка! (Зовет.)Себастос! Вы здесь?
СВЯЩЕННИК (внезапно появляется).Мы долгое время обладали законной монополией на продажу и экспорт священных деревянных фрагментов, взятых с первых копий, выполненных непосредственно с образца-прототипа. Но, как и следовало ожидать, римская курия, в свой черед…
МИРТИЙ (хватая Патриарха, без грубости, но решительно).Я вас не отпущу.
СВЯЩЕННИК. Резоны римской курии достойны, несомненно, всяческого уважения, к тому же и древесный материал повсюду имеется в изобилии…
МИРТИЙ. Курию римскую я суну в щелку своей телке. Стало быть, истинный крест не есть истинный крест?
ЗОЯ. Вот интересно, он действительно понимает греческий язык?
МИРТИЙ (Священнику).На этот раз вы мне ответите. Крестная мука все-таки была? Да или нет?
СВЯЩЕННИК( загадочно). Если изобретение креста определяется хронологически с высокой точностью, то личные дела Предвечного Владыки касаются только Предвечного Владыки.
МИРТИЙ. О чем и говорит подвальная вода. (Отпускает Себастоса.)О чем и говорит глас мужа моей матери.
ЗОЯ. Скажите, чтобы пришла Неребис.
Священниквыходит.
(Миртию.)He надо злиться. И не надо глупых мыслей. Не считай меня плохой женой. Ведь я не убивала мужа. Нет, он умер из-за сердца. Это я о своем первом муже, ты его не знаешь. А ты будешь императором. Ему же будет легче.
Входит
Капитан.
КАПИТАН. Сотоварищ самодержец предлагает рыцарю один из этих вот двух свитков — здесь патент на должность византийского префекта, здесь послание турецкому военачальнику, мерзкому мужику, а может, и не мужику, командующему в Иерусалиме, куда ни единый христианин в одиночку не отправится. Ежели выбираете послание, вам следует прочесть это досье. (Оставляет свитки и досье и удаляется.)
ЗОЯ (протягивает Миртию патент префекта).Склоняйся к префектуре и к бронированным лучникам. А патриарх за мной! До конца недели все будет сказано. Не надо колебаться. Император хочет удалиться благодаря тебе, через тебя. Он сам тебя так любит. Все мы тебя любим. Император хочет заскочить в тебя, забраться в твои ноздри наподобие запаха. Он укрепляет твою руку, чтобы ты укрепил его.
МИРТИЙ. О’кей, о’кей, добрая моя подружка. Императором я стану.
ЗОЯ. Не называйте меня доброй подружкой. Мне не сто лет.
МИРТИЙ. Да о’кей же, говорю тебе. Ударим по рукам, если угодно. По рукам-рукам-рукам. Но только прежде, чем мне взять тебя и Византию, я, куда сказал отправиться — отправлюсь. Это долг мой.
ЗОЯ. Долг твой — получить Византийскую империю.
МИРТИЙ. Долг мой — сделать то, что следует мне сделать.
ЗОЯ. Значит, это не долг твой. Это твоя судьба. Долг — это западное. Восточное — это судьба. И если ты продолжишь путь, то предашь собственную Церковь и оставишь собственную мать.
МИРТИЙ. Но я вернусь.
ЗОЯ. Ты не вернешься… Когда ты вернешься, я вся побелею.
Появляется
Неребис. К ее поясу пристегнут нож
Классикоса.