ХРИГЕЛЬ. Да просто играть хочу.
ХРИГЕЛЬ. Жанин тоже чаще приходит.
Лоренц пожимает плечами.
Но она уж точно не ради футбола ходит.
ЛОРЕНЦ. А нафига ж?
ХРИГЕЛЬ. Да она даж не в курсе, чо такое офсайд.
ЛОРЕНЦ. Кто знает.
ХРИГЕЛЬ. Спорим, она даж не знает, какая разница между персональной опекой и зональной.
ЛОРЕНЦ. Как будто ты знаешь.
ХРИГЕЛЬ. Не гони.
ЛОРЕНЦ. Хошь, я пойду спрошу, знает она или нет, какая разница между персональной и зональной опекой.
ХРИГЕЛЬ. Чо, втюрился, штоль?
ЛОРЕНЦ. Так пойти спросить?
ХРИГЕЛЬ. Втюрился, да?
ЛОРЕНЦ. Мне идти спрашивать или не идти?
ХРИГЕЛЬ. Если те не слабо.
ЛОРЕНЦ. Те это интересно или нет?
ХРИГЕЛЬ. Да те все равно слабо.
Лоренц встает и уходит.
ХРИГЕЛЬ (смотрит вслед Лоренцу). Ему все равно слабó. Наверняка просто с Мишиной мамкой поздоровается.
Короткая пауза.
Подумать тока. (Смеется.) Стоит там, как полный дебил.
Короткая пауза.
Ну канешно. Терь буит дурака валять. Как же иначе. Это ж все, на што он способен.
Короткая пауза.
Интересно, чо же они там ржут. Это уж ни в какие ворота.
Короткая пауза.
Да чо они так ржут?
Короткая пауза.
Так, хватит.
Короткая пауза.
Не лапай ее. Нехрен ее лапать.
Короткая пауза.
Еси ты ее еще хоть раз тронешь…
Короткая пауза.
Давно пора.
Лоренц возвращается на скамейку; садится рядом с Хригелем, почти не обращая на него внимания.
ХРИГЕЛЬ. Долго же ты выяснял, знают они, в чем разница, или не знают.
ЛОРЕНЦ. Ну, они просто не умеют так ясно выражаться, как ты, Хригель.
ХРИГЕЛЬ. Ну и? Они в курсе?
Лоренц пожимает течами. Короткая пауза.
Так чо они сказали?
ЛОРЕНЦ. Можешь пойти сам спросить.
ХРИГЕЛЬ. Да хорош штоль.
ЛОРЕНЦ. Если те не слабо.
ХРИГЕЛЬ. Да чо ты бузишь. Не можешь просто сказать, чо они ответили?
ЛОРЕНЦ. А чо те это так интересно?
ХРИГЕЛЬ. Мне это ваше не интересно.
ЛОРЕНЦ. Втюрился, штоль?
ХРИГЕЛЬ. Иди в жопу.
ХРИГЕЛЬ. Как всегда, Мишина мать пришла смареть.
ЛОРЕНЦ. Ну, седня хоть не зря.
ХРИГЕЛЬ. Она реально на каждую игру приходит.
ХРИГЕЛЬ. Мой батя грит, он тоже придет посмареть, но тока тада, када я тоже буду играть.
ЛОРЕНЦ. Давай начистоту, Хригель. Седня опять та же фигня. Это ваще полный отстой, то, што вы творите на поле.
ХРИГЕЛЬ. Да нам просто не прет. А если када и прет, то по-любому какая-ньть фигня происходит.
ЛОРЕНЦ (подражая комментатору). А игроки жалуются, так сказать, на невезение неудачников.
ХРИГЕЛЬ. Можно и так сказать.
ХРИГЕЛЬ. Слушай, а ваще-то чо ты сам не играешь, если ты всегда все лучше всех знаешь?
ЛОРЕНЦ. Я, мож, группу сколочу.
ХРИГЕЛЬ. И поэтому не играешь в футбол?
ЛОРЕНЦ. Представляешь, я на сцене и пою.
ХРИГЕЛЬ. Забудь ваще.
ЛОРЕНЦ. Знаешь, Хригель, вот иногда смарю я на вашу беготню и, бывает, глаза закрою и представляю, чо было б, если б, ну там, чо было б, если б… точный пас накоротке, например, комбинационный футбол, врубаешься? Эффективный прессинг и все такое. И знаешь, Хригель, потом я открываю глаза и радуюсь уже, если у Пфойти получается отдать хоть один точный пас. Просто передачу на три метра…
ХРИГЕЛЬ. А знаешь, када я слушаю твой треп, я иногда закрываю уши, и тада мне не надо ваще ничо представлять, я просто наконец-то сижу спокойно.
ХРИГЕЛЬ. Если на этой сраной лавке ваще можно сидеть спокойно.
ЛОРЕНЦ. Сраная лавка или не сраная, а то, как вы играете, это просто красная карточка, Хригель, это вылет в низший дивизион.