МОНИКА. По состоянию здоровья… Мол, тебе много сидеть вредно.
ШЕРИФ (спокойно, с превосходством). А не кажется ли вам, что он и в самом деле кое-что высидел?.. Конечно, не сразу, немного подождав, как в срочной химчистке… Но сегодня… сегодня история профессора уже не может повториться… Сегодня уже ни один невиновный человек не может быть…
МАРЕК. И это такое уж большое достижение?..
ШЕРИФ. Это был лишь первый шаг!
МАРЕК. А второй шаг?.. Почему он не мог преподавать?.. Почему не имел права встать за свою кафедру?..
ШЕРИФ. Нельзя все сразу!
МАРЕК. Нельзя или не хотели?..
МОНИКА (Бланке). Когда господа договорятся, разбуди меня, пожалуйста! (Удобно устраивается в своем кресле.)
ШЕРИФ (Мареку). Да, всякое случалось!.. (С превосходством, нехотя.) Но тот, кто о тех старых… ошибках толь-к о говорит, тот мне напоминает попугая, который ничего другого не знает, кроме пары неприличных слов! Ты только задаешься, а мы… мы эти ошибки исправляем!..
МАРЕК. А кто их должен, черт возьми, исправлять?.. (Возмущенная пауза.) И как ты вообще собираешься исправить случайно испорченную жизнь? (С горькой иронией.) Ты не заметил, что жизнь… что у человека всего одна жизнь?..
ШЕРИФ. Я заметил, что у человека две жизни. Одна — для себя, а другая — для всех остальных. Как ты думаешь, какая из них важнее?..
ФИЛИПП (учтиво). Милые одноклассники, когда я задумаю в следующий раз организовать нашу встречу, сразу же приглашайте психиатра!
МАРЕК. Ах, Филипп, извини… Ты прав, не сердись… Давайте не будем портить вечеринку! Да здравствует наша вечеринка!.. (Поднимает бокал.) Gaudeamus igitur!.. Итак, давайте радоваться!.. Будем радоваться тому, как мы умеем прятать головы в песок!..
СВЕТАК (с радостью добавляет). И не только в песок.
БЛАНКА. В песок?.. (Мареку.) Что ты хочешь этим сказать?
МОНИКА (деловито). Что мы — страусы, душечка. Мне знакомы и более крепкие выражения, ведь я трижды была замужем.
МАРЕК. Итак, да здравствует песок — наш родной край! Да здравствуют отличные ребята!.. И да здравствует старый Сумец, на которого мы так дружно наплевали!.. (Пьет.)
СИРИУС. Это не правда!
МАРЕК (резко). Что не правда?..
СИРИУС. Я бы никому не пожелал оказаться тогда в моей шкуре… (Взвешивает, потом с напором.) Однажды он пришел на турбазу… — вероятно, ему уже некуда было идти… Я поселил его в самую хорошую комнату… на юг, солнечную… Он спросил меня, может ли он немного одолжить у меня… (Пауза.) А потом он начал пить…
ЛУПИНО. Не сходи с ума!
СИРИУС. Он пил целую неделю. А в пятницу… в пятницу он перерезал себе вены.
БЛАНКА. Господи!..
МОНИКА (потрясенная). Сумец — и самоубийство?..
СИРИУС. В горячей воде… На руках и на ногах… (Тишина.)
БЛАНКА. Еще счастье, что… (Обиженно.)
МАРЕК (резко). Счастье, что?..
БЛАНКА. Ну… что… что ничего…
МАРЕК. Откуда ты это знаешь?..
БЛАНКА обиженно замолкает.
ФИЛИПП (с жестом на Сириуса). Но ведь тогда бы он не позволил нам говорить о мертвом человеке!
СИРИУС. Я был у него в больнице… Он лежал вместе с теми, у кого были производственные травмы… (Пауза.) Он попросил меня, чтобы я об этом не говорил… и…
ФИЛИПП (видно, что ему уже надоело). Главное, что ты сдержал…
СИРИУС (проигнорировав, что его прервали).…и еще он попросил, чтобы я больше к нему не приходил, что все в порядке… что у него все есть… (Пауза.) Сначала мы уничтожим человека, а потом заботимся о нем….
МОНИКА (сухо). В обоих случаях совершенно бесплатно. (Внезапная тишина, слышны лишь нервные шаги Моники.)
СИРИУС. Постояльцы протестовали… Не хотели мыться… (Пауза.) Ту ванну я вынужден был выбросить и купить новую…
ШЕРИФ. Ну, слава богу. (Раздраженно.) Прошу тебя, Моника, ты не можешь сесть? (Сириусу.) Слава Господу, что все так закончилось! (Мареку.) И что нашелся хоть один из нас, кто ему помог! (С иронией.) Предоставил ему солнечную комнату… И кредит на выпивку! А потом купил новую ванну!..