Они тычут в тарелку вилками и за спиной у меня шушукаются:
— КОЗЕРОГ, чего ты хочешь!
— УРАН В МИНУСЕ, понимаешь, да?
— МЕРКУРИЙ отсасывает...
— ВЕНЕРА у него в 12 ДОМЕ?
На секунду на салаты отвлекаются:
— Хрен?
— Редька... — И опять за своё.
Название нового публичного дома: АССОРТИ.
Два НОВЫХ РУССКИХ, бывших одноклассника, встречаются в ресторане.
Один лежит пьяный, лицом в тарелке с красной икрой.
Другой, проходя мимо, спрашивает: — Ну как жизнь?
Первый на минутку находит силы оторвать морду от тарелки (проникновенно, но еле ворочая языком):
— УДАЛАСЬ!..
Иду по улице мимо троллейбусного кольца на ул. Малышева. Мимо проезжает троллейбус, в котором сидит Володя Локтев и истошно машет мне руками, желая сообщить что-то ужасно важное.
Смотрю и не понимаю — бежать мне за троллейбусом или не бежать... Остановка-таки довольно далеко. Ладно, иду дальше.
На том же самом месте в следующем троллейбусе вижу художника Елового, который тоже сначала машет мне руками, тычет пальцем себе в часы, потом тыкает на меня, а потом ещё — куда-то вдаль. Смотрю ему вслед, ничего опять понять, однако, не могу, недоумённо провожаю взглядом и этот троллейбус.
Все-таки, думаю, я ещё, оказывается, нужен людям!
Невидимые миру слёзы: с 5 июля в доме нет горячей воды, и вот уже неделю для экономии времени я моюсь холодной.
Встречаю давно не виденного мной Гену Шаройкина.
— Что ж, — говорю, — засранец-такой, не звонишь-не заходишь, даже на свадьбу свою не пригласил?
— Это ты, — говорит, — ЗАСРАНЕЦ! Звоню тебе по телефону, который ты мне когда-то давал, спрашиваю Шабурова, а мне отвечают: никакого Шабурова здесь нет, а вот девушек, если пожелаете, можем вам прислать.
Лена В. повернулась ко мне ушком, и мне захотелось поцеловать её в это самое ушко, но я лишь шумно сглотнул слюну.
С шумом спущенной в унитаз воды.
Когда я когда-то познакомился со Славой Курицыным и его тогдашней женой Мариной Гордиенко, то свел её в тот же вечер по телефону со своим приятелем Лёшей Гордиенко, её однофамильцем. После чего на вопрос: почему у вас-де с мужем разные фамилии, Марина стала отшучиваться:
— Зато с любовником одинаковые!
(Наподобие стихотворения.)
Ехал к Томе на СГТРК с чувством некоторого дискомфорта — непомерно для меня рано, к 10 часам, когда я обычно ещё сплю, и когда в кишечнике только формируется ПЕРВАЯ УТРЕННЯЯ КОЛБАСКА.
Во время модного показа в ТЮЗе пробираюсь по рядам в туалет. Выхожу в безлюдное фойе и спускаюсь в безмолвный-стерильный туалет. Напоминая сам себе героя какого-нибудь шпионского фильма. Спецслужбам опять не удалось зафиксировать закладку очередного моего контейнера с шифрограммами.
В троллейбусе вместе с бабушкой едет мальчик, у которого голова замотана полотенцем — наподобие чалмы.
Старушки вокруг дивятся и спрашивают, что это у него на голове. А он вместо ответа кокетничает:
— А отгадайте, — говорит, — царевич я или королевич?
— КОЗЕЛ ты, а не КОРОЛЕВИЧ! — говорит в сердцах его бабушка.
Оказывается, он надел на голову хрустальную вазу, и его везут к хирургу — эту вазу снимать.
Снял квартиру, толком не зная хозяйки и даже её фамилии.
Звонок в дверь.
Посмотрел в глазок — милиционер. Открывать не хочется. После восьмого по счёту звонка думаю: а чего я, собственно, боюсь? Открываю. Это участковый. Разыскивает тут такого-то рецидивиста. Показываю свой паспорт.
— Ничего не понимаю, — говорит участковый. — Вот смотрите, — папку свою показывает: — 17 числа он освободился из колонии, через 10 дней должен был прописаться здесь и встать у нас на учёт. Уже 2 недели прошло, а он всё не появлялся.
— Нет тут такого, сами видите, — говорю.
— Странно, — говорит участковый. — То, что вы эту квартиру сняли, — это ваше дело. Мы сейчас в это не вмешиваемся. И как вы с ним договариваться будете — тоже дело ваше.
Весёленькая история.
Участковый прощается и уже спускаясь по лестнице добавляет:
— А статья-то у него — О-ГО-ГО!..
(Сон Ксении Николаевой.)
Ксения рассказывает, что вчера вечером у них под окнами громко говорили — такое ощущение, что прямо за окном (а живут они на 5, что ли, этаже, и муж её Джеймсом Бондом увлекается). И приснился ей такой сон: на балконе за окном она вдруг замечает какого-то мужика здоровенного, спрашивает:
— Что вы тут делаете?
А он интересуется, сколько времени. Ксения бежит на кухню посмотреть, сколько времени, оборачивается, а он уже — у неё за спиной, набрасывается на неё, она отбивается, выбегает в коридор, глядь, а в прихожей на краю скамеечки сидит ещё один мужичок — нога на ногу, с тросточкой, усиками и в клетчатом пиджачке. Она восклицает: