Примерно года четыре назад, был у нас в собачьем Питере один крупный криминальный авторитет по кличке Борзый. Породы он был непонятно какой.
Зато в делах с душком проявлял поистине редкую резвость, так что имя свое он честно заслужил.
Так вот, этот тип настолько надоел правоохранительным органам, а все потому, что они никак не могли впаять ему достойных улик, чтобы засадить на нары, что большое начальство, приказало одному из следователей, срочно организовать ему подставу, иначе не работать тому больше ни дня в полиции.
А кто же сами понимаете захочет отказаться от такой достойной кормушки Вот он и начал, шустрить по черному. Но так толком ничего и не смог придумать. Борзый, в очередной раз, вышел сухим из воды. И тогда он, чтобы окончательно не пасть в глазах высокого начальства, задумал и вовсе: настолько дикое, насколько же и несуразное. А именно, убить этого самого Борзого. Но не делать же этого самому, если есть возможность нанять киллера. Причем не платя из своего кармана, а всего лишь воспользовавшись для этой цели своим служебным положением.
Сделав пару звонков нужным ребятам, он вскоре получил то, что и хотел. На роль убийцы согласилась одна из бывших любовниц Борзого, сильно обиженная тем, что бывший любовник оставил ее без значительного выходного пособия. К тому же, кто как не любовница могла знать достаточно полно тайные пристрастия заказанного. В награду, следователь обещал ей долю в бизнесе Борзого, который он в случае смерти последнего надеялся подмять под себя.
И когда однажды за ужином жена мне сообщила о том, что сегодня утром был застрелен неподалеку от своего дома следователь Горюнов. Я мгновенно пришел в ужас, ибо знал о его непримиримой вражде с тузами криминального мира.
— Это что же получается, — говорю я Степаниде, — до каких же пор бандиты будут убивать служителей правопорядка?
— А почему ты полагаешь, что это сделали они, а не какой-нибудь обколовшиеся в хлам чудила наркоман.?
— Да. А как его убили?
— Застрелили из винтовки с оптическим прицелом с далекого расстояния.
— Вот ты сама и ответила на свой вопрос.
— Не поняла?
— У наркомана руки слишком трясущиеся для подобного поступка.
— Так может он, тогда и был как раз под кайфом.
— Как же, тогда бы он, вообще в него не попал.
— А ведь ты прав дорогой. Я подозреваю, что это сделал Борзый. Не сам конечно, поручил кому-то из своих людей.
— Тогда разработай этого Борзого в срочном порядке.
— Да я уже и сама, подумывала об этом. Завтра с утра, поеду прямо к нему в больницу.
— Что с ним-то случилось?
— Ранил какой-то преступник.
— Быть не может!
— Представляешь, когда он встречал своего бывшего подельника, после освобождения того из мест заключения.
— Так ему и надо.
— Слушай дальше, а бывшего его подельника, вообще застрелили насмерть.
— В этого-то за что стреляли?.
— Вот завтра и узнаю.
Когда жена поехала в больницу к Борзому, я остался дома и стал думать, как же это могло так случиться, что следователь убит, а бандит всего лишь ранен.
Но так ничего толком и не придумал. Во всяком случае до тех пор, пока Степанида не возвратилась с работы точно. Но лишь только поведала она мне о результатах своей поездки, меня словно бы осенило свыше.
Сказала же она вот что:
— Милый, похоже я разобралась в истории с Борзым.
— И что там?
— Оказывается, это Горюнов первым начал готовить каку.
— Зачем?
— Думаю, хотел прибрать себе бизнес Борзого.
— И как он действовал, если не секрет?
— Нанял киллером бывшую любовницу последнего.
— А откуда у него такие бабки?
— Он ничего не платил. Просто обещал ей долю в бизнесе.
— И где она теперь?
— Доля?
— Нет киллерша?
— Тоже в морге. Сейчас объясню. Когда она случайно застрелила подельника Борзого, а самого его, всего лишь ранила. Следователь Горюнов боясь того, чтобы киллерша не выдала его в панике, опасаясь возмездия со стороны Борзого, ибо догадывалась о том, что он может подумать на нее, собственноручно убрал ее, перерезав горло ударом носка ботинка в котором было спрятано лезвие.
Именно по результатам экспертизы крови я и установила его причастность к убийству киллерши.
Его же самого, застрелил сын покойного подельника Борзого, после того, как узнал о том, что тот сделал с его отцом.
— И где же сейчас, этот справедливый убийца?
— Подался в бега.
— Так на него же, нет явных улик. Или все же есть?
— Ничего, кроме оговора Борзого.
— Знаешь что, — сказал я, как я уже говорил прежде, словно бы осененный в это мгновение откровением свыше, — да мы можем сами прибрать к лапам бизнес Борзого, и пустить доходы от него не во вред, а скорее уже на благо отечества.