А на это последний явно пойти не мог. Ведь он не раз публично заявлял, что не пользуется услугами литературных рабов.
И очень мол хорошо, что его теперь, так крепко прижали. Иначе бы он, чего доброго, попытался бы угробить и его самого. С такого злодея станется?
Ну и моралисты! Эти раскрученные писаки, — подумал я, — у самих уже все рыло в пуху, а глаза по прежнему вроде как честные.
Но от гонорара и предложенной за скорость в работе премии, отказаться все же не посмел.
Иначе бы жена снова пилила за то, что принес и в этом месяце в дом мало денег.
3.04.2013 г.
Разборки по-черному
Порой граждане во внутрисемейных разборках доходят до полнейшей бесчеловечности. Но, что самое странное, после опомнившись они не только не идут на явку с повинной, напротив, они всячески пытаются скрыть свою принадлежность к подобному чудовищному поступку.
Одно время я тесно сошелся с одним художником примитивистом. И так как дела у него шли не очень, картины почти не продавались. То он с каждым днем все дольше и дольше засиживался в моем доме.
Еще бы, всякий ведь не прочь пожрать да выпить на халяву. А вскоре и вовсе обнаглел мой приятель. Иногда, даже с ночлегом оставался. В конце концов я не выдержал и сделал ему замечание, имей мол браток хоть капельку такта, я же все- таки женатый пес. А ночью между мужчиной и женщиной, сам понимаешь происходит нечто такое, а ты в это время можно сказать под самыми ногами болтаешься.
Он конечно сделал вид, что обиделся, но в покое нас все же оставил. Теперь он, только изредка позванивал, каждый раз прося в долг денег. Причем ясное дело, даже без намека на отдачу. А потом, взял да неожиданно и вовсе исчез из моего поля зрения.
Степанида, как поняла, что он похоже вконец запропал. Не только джигу передо мной в бикини сплясала, да еще и пирогами с самой черной икрой накормила. Я, даже едва не подавился насмерть, как услышал, сколько она — эта чертова черная икра теперь стоит.
Но как говорится, ничто в мире не вечно. И однажды мой «друг», вначале позвонил мне, а потом уже и явился собственной персоной. Да еще и в каком виде! Парчовый пиджак, на каждом когте по перстню с бриллиантом, а портмоне с деньгами такой толщины, что он его не в кармане, а в специальной сумке на поясе носил.
— Привет, говорит Антон, — все мыкаешься частным детективом.
— Ага — говорю, — и пока на хлеб хватает.
— Рад за тебя. А я тут малость приподнялся.
— Как сумел-то?
— Да одна тетенька помогла. Эксперимент видишь ли удумала. Кстати, вот тебе за твою доброту с процентами.
После чего, он достал из портмоне пять тысячедолларовых купюр и, протянул их мне.
— Но ведь ты набрал с меня, явно не больше трех!
— Я же и говорю, с процентами!
— Ладно уговорил. Выпьем?
— Не-а. Я уже спешу. Невеста понимаешь ли ждет! Будем составлять брачный договор.
— Это правильно! Иначе обуть могут.
— Да уж знаю, не маленький. — после чего, пожав мне лапу, приятель мой удалился так же как и явился, то есть очень неожиданно, словно кирпич на голову.
Вы наверное полагаете, что я обзавидовался, счастливой доле бывшего художника. А вот и нет! Я искренне обрадовался за него, потому, что сразу же представил себя на его месте.
А потом, через несколько дней и случилось то, о чем и вспоминать без содрогания не хочется.
Короче. Убили друга моего. Правда, уже после подписания им брачного контракта. А что толку-то. Наследников у него оказывается не было. На меня же переписать его, как бы для страховки, он почему-то не догадался. А может и не успел. Ведь не зря же его так торопили с этим подписанием.
И так мне тут обидно за друга убиенного стало, что я, посоветовавшись со Степанидой, решил, чего бы это мне не составило, обязательно распутать данное дело.
Я начал с того, что направился в поликлинику к которой был приписан мой друг. И там, побеседовал с его участковым врачом. Оказывается, с недавнего времени, он перестал посещать местного невропатолога. У которого, состоял на учете уже несколько лет. Сославшись на то, что у него теперь имеется личный психотерапевт. Причем — женщина!
— А кто, он не намекал?
— Сказал только, что она бывшая жена какого-то заправочного королька.
— Ну, это уже кое-что, — подумал я, и тепло распрощался с доктором. Оставив ей, как память о визите к ней столь значительного гражданина, свою последнюю книгу с автографом моей супруги: генерал-майора внутренних войск, ибо книга моя называлась «Моя жена — генеральша!»