Иден без труда прошел в новый парламент. Он собрал на 29 тыс. голосов больше, чем его противник лейборист. После объявления итогов голосования Иден появился на балконе местного клуба консерваторов и заявил собравшейся толпе: "Я думаю, что сегодня мы поработали для Англии лучше, чем когда-либо ранее". Вероятно, он имел в виду не только собственный успех, но и победу своей партии.
Коалиция консерваторов, либералов и группы Макдональда просила у избирателей "докторский, мандат" для лечения разбитой кризисом Англии. И получила его. Лечение состояло в новом туре снижения пособий безработным! Ответом были мощные демонстрации и митинги протеста, массовые рукопашные схватки с полицией. Консерваторы постепенно, поэтапно ввели протекционизм, защитив внутренний рынок Англии таможенными пошлинами и лицензиями. Следует признать это разумной мерой. Англия была слишком слаба, чтобы перед лицом своих мощных конкурентов позволить себе роскошь свободной торговли. Внутри консервативной партии десятилетиями шла острая борьба по этому вопросу. Она закончилась теперь победой сторонников протекционизма.
Иден не принимал в этой борьбе активного участия. На протяжении всей своей жизни он не имел интереса к финансовой и вообще к внутренней политике и плохо разбирался в этих вопросах. Для карьеры в области внешней политики это значения не имело. В выступлениях по проблемам свободы торговли и протекционизма Иден говорил: "Вероятно, было бы правильным сказать... о молодых членах нашей партии, что в фискальных вопросах мы просто оппортунисты. Я лично готов признать себя виновным в этом. Мне представляется, что эти фискальные противоречия могут быть правильно подвергнуты проверке лишь... результатами, которые в действительности будут Достигнуты". Результаты проверки опытом были в пользу протекционизма.
Экономический кризис в Англии достиг апогея во втором квартале 1932 года. Затем медленно и трудно британская экономика стала выползать из кризиса. В 1934 году в значительной степени благодаря расширению военного производства начался период оживления. Но в 1938 году вновь наступила полоса кризиса, прерванного через год войной.
Сразу же после выборов произошли изменения в составе "национального правительства", делавшие его более консервативным. Невиль Чемберлен, набиравший силу в партии, заменил в министерстве финансов Филиппа Сноудена, которому была предоставлена синекура - пост лорда-хранителя печати; вскоре он был пожалован титулом виконта. Невиль Чемберлен, таким образом, не только получил возможность осуществить меры по введению протекционизма, но и вышел на финишную прямую, ведущую к креслу премьер-министра. По традиции премьер-министрами Англии становились, как правило, те, кто прошел через министерство финансов.
Лорд Ридинг, с которым Иден очень хорошо ладил, должен был уступить портфель министра иностранных дел Джону Саймону, с которым Иден, как скоро обнаружилось, был не в ладах. Крупнейший юрист, Саймон в 1913 году стал членом кабинета в либеральном правительстве Асквита. Он снискал немалую популярность на посту председателя комиссии, которая в конце 20-х годов разрабатывала предложения о внесении изменений в управление Индией. Хотя Саймон принадлежал к либеральной партии, убеждения у него были архиреакционные. Известный английский либеральный деятель Беренс однажды заявил: "Английский либерал - это хороший консерватор". По нашим же критериям, Саймон был крайне правым консерватором. Именно поэтому ему доверили столь ответственный пост.
Приход Саймона означал, что в палате общин функции Идена сократятся. Как замечает академик И. М. Майский, "...Иден был парламентским товарищем министра иностранных дел в палате общин, и так как Саймон тоже был членом палаты общин и выступал там по всем наиболее важным внешнеполитическим вопросам, то Идену приходилось играть второстепенную роль". Но это не отодвинуло Идена в тень. Ему было поручено представлять Англию в Лиге Наций. Выступления в этой организации принесли Идену такую популярность в Англии и за ее пределами, какой он никогда не снискал бы в палате общин. Вскоре об Идене писали и говорили значительно больше, чем о Саймоне и Болдуине.