— Все же вы удивительная женщина, леди, — покачал головой маг, когда с формальностями было покончено. На плече Антонии рядом с печатями Йорки и Олафа появилась магическая руна пятого комплекса. Миранда потирала предплечье в том месте, где теперь у нее была магическая печать договора.
Из здания они выходили втроем.
— Миранда, завтра утром Олаф за тобой заедет, поможет перевезти вещи. Тебе хватит времени собраться?
— Да, леди, — кивнула женщина. Что ей собираться? Ничего ценного нет, жилье съемное, вещей не нажила.
— Хорошо. Тогда жду тебя утром. Олаф, закажи еще кристаллов для моей машины, у нас заканчиваются.
— Да, миледи, — вежливо и серьезно ответил дворецкий. Миранда, направляясь к себе, думала, что ей еще предстоит научиться разговаривать со своей новой покровительницей так же, как это делал Олаф.
— Миледи, — решился вечером спросить Олаф. — А почему вы решили предложить Миранде работу?
— Она обычный человек с обычной серой душой, если ты об этом. Но одну служанку я потерплю, тем более, что все вопросы она будет решать с тобой и я ее почти не буду видеть. Мне понравился ее поступок. Она боится стражей, может, даже больше твоего, но все равно пришла, потому что для тебя это было важно.
Уходя наверх отдыхать, Антония окликнула дворецкого, будто что-то вспомнив:
— Олаф. Я не против ваших с Мирандой отношений, но только если это не отразится на работе.
— Но у нас нет отношений, миледи, — чуть смутившись, ответил Олаф, но Антония его уже не слушала. Кровать манила больше задушевных разговоров.
На следующий день Олаф рано утром на хозяйственной машине уехал в город. Докупил кристаллов для хозяйского авто, заехал на рынок за некоторыми продуктами. Потом забрал Миранду, подивился, что у нее так мало вещей. А женщина удивилась тому, что Олаф предложил забрать комод — единственную мебель, которую Миранда докупала в съемную каморку и которая ей очень нравилась.
На обратном пути они сперва заказали Миранде форму, а затем заехали в кондитерскую. Миранда снова изумилась, когда Олаф поинтересовался, какие конфеты и печенье она любит. Женщина стала отнекиваться, но дворецкий пояснил, что это не его идея, а прихоть хозяйки. Она всегда заказывала любимые лакомства для каждого из домочадцев.
Пока ехали до поместья, Миранда расспрашивала об ее обязанностях, остальных домочадцах, хозяйке и прочих важных вещах. Хозяйку Олаф обсуждать отказался, причем весьма резко. Напомнил Миранде, чтобы она не докучала де Вельвиче и вообще старалась поменьше попадаться ей на глаза.
— Ей тяжело среди людей, — пытаясь смягчить свой ответ, дал единственное пояснение дворецкий.
По поводу обязанностей Миранды он ничего конкретного сказать не смог. С уборкой прекрасно справлялись приходящие служанки, хозяйке он помогал сам и надеялся, что справляется с этим. Потому они условились, что Миранда будет выполнять его поручения "по мере надобности". Женщину такая формулировка не устраивала, но она надеялась, что на новом месте скоро все прояснится.
Когда они приехали, Антония завтракала в малой гостиной. Чай ей подала мать Олафа, а Йорка с провинившимся видом переминался под внимательным взглядом хозяйки.
— Так что у тебя за дело ко мне? — поинтересовалась Антония. Она, конечно, знала, что случилось, и видела, насколько мальчишка чувствует себя виноватым. Но Йорка сам пришел к ней с повинной, и помогать ему рассказывать о его проказах она не собиралась. Взрослое решение, взрослый поступок, так пусть доводит дело до конца.
— Вот, — протянул Антонии свой альбом и коробку красок мальчишка.
— Что это? — нейтрально поинтересовалась хозяйка.
— Мой альбом.
— Вижу. Но зачем он мне? — спросила Антония.
— Это в оплату. Штраф. Я… Я вазу разбил. Нечаянно. Я… И вот.
— Давай по порядку. Ты сознаешься в том, что разбил вазу, и хочешь возместить ущерб, так?
— Д-Да, — кивнул Йорка, переминаясь с ноги на ногу.
— Хорошо. Это смело. Настоящие мужчины всегда несут ответственность за свои поступки, я это уважаю.
Йорка расправил плечи, почувствовав себя "настоящим мужчиной".
— Но альбом забрать не могу. Он уже куплен, и в магазин обратно его не примут, так что деньги за него вернуть не получится. Но штраф я тебе назначу, сам понимаешь, чтобы купить новую вазу, нужны будут деньги, а значит, на чем-то придется сэкономить. Две недели мы не станем покупать твои конфеты, и за эти две недели ты не получишь зарплату.