В дверь постучали, и после разрешения зашел Пит. Серьезный настолько, что Антония нахмурилась и отодвинула письма.
— Что-то случилось?
— Я хотел это сделать до отъезда. Показалось, что для тебя это может быть важным.
С этими словами Пит стал снимать и выкладывать на стол между ними предметы, в некоторых из которых Антония раньше не заподозрила бы амулеты. Перстень, запонки, серьгу, цепочку. Булавка из носка Антонию позабавила, как и невидимка из прически. Стопка на столе росла в геометрической прогрессии, но после съемной пуговицы-шестеренки и отмычки из каблука ботинка Антония уже ничему не удивлялась. А потом Пит внимательно оглядел кучу на столе, взял перстень и активировал парой хитрых нажатий. И прижал его к тому месту на боку, где, как Антония знала, у него был старый шрам.
Вот только шрам оказался не простой. Быть может, под ним в кожу был вшит амулет или же он маскировал татуировку, нанесенную невидимыми чернилами. Как бы то ни было, Антония впервые ощутила Пита своим даром тут же машинально прищурилась. Мужчина не торопил, спокойно стоял перед Антонией, давая себя рассмотреть и… прочитать.
Его аура была совершенно обычной, серой, и Антония даже ощутила легкий укол разочарования. Потом рассмотрела несколько ярких пятен — удовольствие от успешно раскрытых дел и личных достижений, когда удалось выложиться по максимуму и действительно показать себя с лучшей стороны. Пара темно-серых клякс сожаления из-за осужденных на казнь — издержки профессии. Один убитый при задержании, но там сожалений не было, вопрос стоял убить или погибнуть самому, и инспектор сомневаться не стал.
Антония вдруг поняла, что боится узнать, как же относится к ней инспектор. Вдруг она для него просто удобный вариант без лишних обязательств? Или у него есть постоянная подруга, любовь всей жизни, где-нибудь в столице? Но, если она не узнает сейчас, потом будет сожалеть. И Антония дала дару команду.
На душе инспектора было несколько розовых вкраплений предыдущих романтических отношений. Заранее настроив себя на то, что увидит в отношении себя легкую интрижку, Антония заглянула дальше — и поняла, что глупо улыбается.
Для Пита она была не просто мимолетным увлечением, и даже не «романом на одну командировку». Похожие всполохи она видела между своими родителями, и ее всегда восхищало, что они сквозь годы брака пронесли теплые любовные чувства. И уж точно она никогда не надеялась встретить нечто похожее в отношении себя самой. Сама она могла влюбиться, но чтобы в нее, в Читающую?
— Даю слово, что сейчас ничего не скрываю и не прячу, — произнес Пит, и Читающая почувствовала, что это правда.
Антония подошла к мужчине, положила руки ему на плечи, заглянула в глаза, продолжая при этом изучать его своим даром. Мужчина наклонился, и поцелуй вышел для Антонии с необыкновенным привкусом страсти — и счастья.
— Спасибо, — кивнула девушка, и в одном простом слове было больше простой благодарности. Она догадывалась, что Пит преступил через десяток служебных инструкций, когда решил ей открыться.
Инспектор стал в обратном порядке надевать амулеты, а Антония улыбалась и думала о том, что, вероятно, людям не нужно обладать даром, чтобы найти половину своей души.
За окном все реже мелькали поля, энергетические вышки стали ниже и больше походили на странных жуков-роботов. Они вгрызались в землю ногами-упорами — с моря часто дули сильные ветра. Полный копоти и тяжелых домов город остался позади, перестук колес отсчитывал минуты до того момента, как полоса воды на горизонте станет еще ближе, и поезд остановится на шумном вокзале курортного городка.
Антония поймала свое отражение в стекле. Глаза блестели предвкушением, а отросшие волосы пред самым отъездом она завила мелкими кудряшками. Месяц такая прическа продержится, а дальше она придумает что-нибудь еще. За ее спиной Пит читал газету, и Антонии было видно его профиль в отражении. Мужчина по-прежнему казался хищным, опасным, но Антония больше его не боялась.
— Тебе очень идут кудряшки, — поймал взгляд Антонии в стекле Пит. — На берегу недавно поставили фотокабинки. Испробуем новинку? Хочу иметь твою фотокарточку.
Антония зарделась. Поезд затормозил, Пит подхватил маленький походный чемоданчик Антонии, а сама Читающая, придерживая шляпку с россыпью шестеренок по ленте, уже стояла на ступенях вагона и с интересом озиралась по сторонам. Она и не вспомнила про багаж, лишь краем глаза отметила, что Олаф все контролирует, и тут же забыла про бытовые заботы. Антония вдохнула полной грудью. Как хорошо. И даже копоть от поезда не в силах перебить соленый аромат моря.