Антошка
Вера сидела на подоконнике в школьном коридоре и делала уроки. Обычное занятие, теперь она часто задерживается здесь. Дверь одного из кабинетов открылась и в коридор вышел Паша, одноклассник девочки. - Чего домой не идёшь? - спросил он и подошёл к подоконнику. - Не вижу смысла, - безразлично ответила та и посмотрела на него усталыми глазами. - Никто меня там не ждёт. - А мама с папой? - удивился парень, натягивая куртку. - У них есть Антошка. Зачем им я? - Затем, - буркнул Паша и стал укладывать вещи одноклассницы в её сумку. - Пойдём, я тебя отведу. - Нет, мне и здесь хорошо! - запротестовала девочка. Вдруг её глаза наполнились слезами, она обняла друга и заплакала. Вера долго не могла успокоиться: она наконец позволила себе то, чего не могла сделать уже несколько месяцев. - Перестань, всё хорошо, - мальчик погладил её по голове и обнял покрепче. Это сразу успокоило девочку. Она улыбнулась, вытерла слёзы, взяла сумку и направилась к выходу. Паша проводил Веру до самого подъезда и взял с неё обещание, что та сразу же пойдёт домой и не будет бродить по лестнице. Девочка усмехнулась, распрощалась с одноклассником и скрылась за дверью. - Ну, и где тебя черти носили?! - послышался недовольный крик, как только Вера переступила порог дома. - Опять чёрти-где шлялась?! - Я в школе сидела, уроки делала, - буркнула та и, сбросив кеды, поплелась к себе в комнату. - А домой теперь ты только на ночёвку будешь приходить?! - продолжала злиться Лидия Ивановна, Верина мама. - А мне прикажешь самой в магазин за смесями для Антошки ходить, а? - За смесями? - голос девочки сел. - Для Антошки? То есть ты волнуешься не из-за того, что я могла попасть под машину, или на меня могли напасть, ограбить и убить, а из-за того, что этому существу нечего жрать?! - Не ори на меня! И как ты говоришь о братике? - возмутилась Лидия. - Братике? Мама, мне всего одиннадцать, а такое чувство, будто тридцать! И мне давно пора съехать от вас! - в глазах Веры снова заблестели капельки слёз. - А ему год! И его надо кормить! - А меня не надо? Тебе вообще интересно, что я в последнее время ем? Остатки из холодильника и пирожки в школьной столовой - всё! - девочка почувствовала, что к горлу подкатил комок. Она старалась высказать всё поскорее, пока сможет удерживать рыдания. - Я у вас как прислуга для Антошечки! Только и всего! - Ты же старшая и должна помогать нам! - Я ничего не должна, - сдавленно ответила Вера и закрыла дверь в комнату. Прошёл месяц с того дня. Больше мать не кричала на девочку. Они вообще не разговаривали. А с отчимом отношения не складывались с самого начала, а теперь и подавно испортились. Вера лежала в постели и пыталась уснуть. Но какой тут сон, когда в соседней комнате надрывается годовалый Антон. Такие концерты он устраивал почти каждую ночь с самого появления его в доме, поэтому уже больше года шестиклассница не высыпалась. Она стала нервной, раздражительной, часто плакала; за этот год она сильно похудела, побледнела, под глазами нарисовались тёмные круги. Бывшая отличница стала двоечницей. Хоть Вера и делала все домашние задания, она мало что понимала, на уроке часто засыпала или сидела, уставившись в доску пустыми глазами. Спустя час ребёнку надоело кричать, и он затих, а девочка устала терпеть. Подождав, пока мама и отчим уснут, она пробралась на кухню, достала из холодильника Антошкину смесь, а из плотно закрытого ящика - крысиную отраву. Недолго думая она открыла баночку и сыпнула в смесь яд, после чего поставила всё на свои места и легла спать. Наутро она проснулась раньше всех, быстро собралась, съела всухомятку бутерброд и отправилась в школу. По пути она почувствовала неприятное ощущение в груди, будто сердце тянуло вниз, в душе поселилось чувство беспокойства, и Вере пришлось приложить много усилий, чтобы не обращать на это внимания. Это чувство мучило её весь день в школе и по дороге домой. Даже Паша, который теперь провожал её каждый день и следил за тем, чтобы девочка возвращалась вовремя, не мог отвлечь её от неприятных мыслей. Придя домой, Вера услышала лишь тихие всхлипывания. Она подошла к маминой комнате. Женщина лежала на кровати, свернувшись в клубочек и накрывшись одеялом, и плакала. - Антошка, - повторяла она сквозь слёзы, - мой Антошка... «Всё-таки он съел это, - мелькнуло в голове у девочки. - Значит, теперь меня снова будут любить, я снова буду единственной дочкой!» - Мам, - Вера тихо подошла к кровати, - что случилось? - Антошка, - неразборчиво ответила та. - Умер Антошка мой. Сынок умер. Теперь ты довольна?! - женщина резко села на кровати и уставилась на девочку покрасневшими от слёз глазами. - Довольна, я тебя спрашиваю?! Теперь некому прислуживать! - Мам, но я ведь... - девочка не знала, что сказать. - Я ведь жива, я у тебя есть. И я люблю тебя, мамочка! Вера протянула руки, чтобы обнять мать, но та оттолкнула её и закричала: - Жива, и что? Антошка умер, ты понимаешь?! И тебе плевать! Видеть тебя не хочу! От этих слов внутри девочки всё оборвалось. Она выскочила из комнаты и, прихватив только куртку, выбежала из квартиры. «Как? Почему? Я ведь всё сделала, чтобы мама снова любила меня... За что она так со мной? Разве я плохая?» - так думала Веря, пока шла по незнакомой улице, еле волоча ноги. Было уже темно, моросил дождь, вокруг не было ни души, лишь проезжали машины, ослепляя светом фар. Девочка подошла к пешеходному переходу и ступила на зебру. Она шла медленно, наблюдая, как меняются светлые и тёмные полосы. Вера не видела и не слышала больше ничего, даже скрежета колёс тормозящей машины.