Серая крыша абсолютно ровная и мрачная. Здесь нет ничего: ни вентиляции, ни парапетов. Блин, страшно, без парапета-то! Вот никогда не любил лазить по крышам. Серёга с Женьком часто куда-нибудь забирались, звали меня. Сначала я придумывал отмазки, чтобы не выглядеть трусом, а потом забил на это всё и сказал как есть: боюсь высоты, никуда не пойду. Они потом долго меня на эту тему подкалывали.
Я быстрым и нервным шагом отхожу от края крыши. Серёга ржёт во весь голос.
— Чё, Вадян, коленки затряслись? Смотри, штаны не запачкай.
Лёня тонко хихикает и одобрительно кивает.
— А ты чего поддакиваешь, Лёнь? — спрашиваю я. — Хотел прыгнуть с крыши, вроде? Вот, пожалуйста, твой шанс.
— Ну, с такой низкой — неинтересно, — отвечает он, вмиг теряя улыбку.
— Ну да, или ты просто испугался. Давайте разберёмся со всем этим побыстрее. И не будем так шуметь.
Здесь темнее, чем внизу, и мне приходится сосредоточиться, чтобы различить детали картинки. Посреди крыши лежит подозрительный кубик. Я подхожу к нему ближе: это ящик где-то полметра на полметра, к верхней грани которого привязано что-то вроде динамитных шашек. Прям киношная бомба, ей богу. Поднимаю её — она на удивление лёгкая. Хотя откуда мне знать, сколько весит настоящая бомба?
Подхожу к лестнице, осторожно смотрю вниз, но от страха отшатываюсь назад.
И как мне тащить этот ящик? Одной рукой спускаться? Я ж сорвусь нафиг!
Если я упаду, то вылечу из метавселенной, она всё-таки пытается создавать иллюзию смерти. Говорят, это сделано, чтобы люди потом не перепутали реальность с виртуальностью и не сделали с собой чего непоправимого.
— Вадян, дай эту хрень мне, упадёшь же, — Серёга протягивает мне руку.
— А, то есть, ты не упадёшь?
В принципе, ящик можно сбросить. С ним ничего не будет, едва ли он с симуляцией повреждений. А если и будет, то мне же лучше, я же и так собираюсь его как-то обезвредить. Но чую, не просто так он замаскирован под бомбу. Случится ещё чего нехорошего от удара… ну его нафиг.
— Вадим! — кричит Лёня.
Внезапный укол в руку. На самом деле, любая боль в Homeland ощущается как лёгкий укол, так что это мог бы быть и удар кулаком, и нож, и пуля. Но это нечто другое, так как я чувствую, что что-то крепко впилось в мой левый локоть. Я резко поворачиваюсь и вижу гигантского питбуля, вцепившегося в меня зубами.
— А-а-а!
Я ору и начинаю дёргать рукой, но он никак не отстаёт. Ящик падает у меня из рук, я оступаюсь и чуть не падаю с крыши, но умудряюсь сместить центр тяжести и грохаюсь на бетон. Парни вцепляются в пса и пытаются оттянуть его от меня, но он всё никак не хочет отставать. Я бью питбуля кулаком в морду, и он скуля отпускает руку, но не отходит, настороженно рычит. Я начинаю вставать, и тут он валит меня обратно. Вот уже питбуль стоит надо мной и лает, его слюна падает мне на лицо. Фу, как мерзко!
— Парни, хватайте ящик и бегите! — кричу я. — А я выйду в реальность!
— Да хрена с два мы куда убежим, — отвечает Серёга.
Я поворачиваю голову: ребят обступили со всех сторон ещё с десяток таких псов. Ну отлично.
Кто бы ни создал этих ботов, они все смертны, это непреложный закон Хомы. Я медленно достаю из кармана нож и бью им собаку в бок. Брызгает бутафорская кровь: двумерная анимация разлетающихся розовых частиц. Животное скулит и падает, но умирать не собирается. Я встаю на ноги и подхожу к собаке, чтобы добить её, но она прыгает на меня и толкает с такой силой, что я отлетаю в сторону, попутно теряя нож.
Бот идёт на меня и угрожающе рычит. Что ж, ладно. Будем импровизировать. Я открываю инвентарь и выбираю скейтборд.
Пёс прыгает и разевает пасть, прямо на уровне моего лица. Я выставляю скейт впереди себя, и зубы смыкаются прямо на доске. Пёс приземляется на землю. Я наношу ему удары по морде один за другим. Он пятится назад и на какое-то время зависает на месте, после чего начинает нарезать круги, то рыча, то скуля.
Классно, бот залагал.
Я подбираю нож и наношу серию ударов по сломавшейся собаке. В лицо мне летит целый поток странных, совершенно неощутимых розовых частиц. Животное падает замертво, и я убираю в инвентарь скейтборд.
Стая всё так же рычит, обступив моих друзей. Как будто их создавали для запугивания, но не устранения людей.
Я с размаху вонзаю нож в одного из псов — тот падает. Где-то половина стаи переключает внимание на меня, в то время как остальные продолжают сторожить Лёню и Серёгу.
— Так, ребят, не стоит… тихо… тихо… у меня нож!