В процессе дальнейшего диалога Вадим Крылов и Кристина Токарева явно чувствуют себя дискомфортно. Мне тоже неловко за этим наблюдать. Судя по всему, это мои механизмы эмпатии.
Вадима Крылова зовёт на встречу Артур Авдеев, о котором они говорили ранее. Мне кажется, он рад выйти из квартиры и закончить текущий диалог.
— Подождёте меня здесь?
— С тобой пойдём, — отвечает Кристина Токарева.
Кажется, она беспокоится за Вадима Крылова.
— Что, правда пойдём?
А вот Марс Петров особого энтузиазма не испытывает.
— Правда пойдём, — Сергей Ситников настроен так же, как и Кристина Токарева.
— Аврелия, Даня, вы с нами, — говорит Кристина Токарева и выходит из комнаты.
Мы спускаемся на лифте (который едет очень быстро) и выходим на улицу. Я впервые вижу и чувствую дождь. Выглядит он красиво, но телу от него немного неприятно.
На улице уже стоит мужчина и смотрит на небо. Полагаю, это и есть Артур Авдеев.
— Здравствуйте, Артур. Простите, не знаю ваше отчество. Что выискиваете?
— Дождь. В реальности от него очки потеют. Такая мелочь, казалось бы, а сразу уничтожает весь эффект погружения. Ну да ладно. Вадим, Алиса, Леонид, Сергей, Кристина… все остальные. Всем привет. Я засёк Амальгаму.
Когда мы спускались, Вадим Крылов сказал, что он приедет через пятнадцать минут, но я мысленно отмечаю, что прошло гораздо меньше времени.
Вадим Крылов продолжает разговор с Артуром Авдеевым. Мне кажется, Артур Авдеев очень нервный. Его движения менее плавные, чем у остальных, даже какие-то дёрганые. Но он и правда озабочен происходящим. По моему личному предположению, Артур Авдеев — неплохой человек, хотя это и субъективное суждение. Ему нравится Вадим Крылов, он делает ему множество комплиментов. В итоге они приходят к компромиссу, и оба выходят из Homeland.
— По-английски решил уйти, да? — говорит Леонид Рогов. — Вот и потусили.
— Ладно, ребят, рада была с вами познакомиться, — Алиса вздыхает. — Ещё увидимся.
Она также выходит из Homeland, после чего Кристина Токарева комментирует:
— Ага, ага. Надеюсь, что не увидимся.
— Кристин, чё ты взъелась на девчонку? — спрашивает Сергей Ситников. — Нормальная, вроде. Я Вадяна понимаю. Ему надо, типа, вперёд двигаться, ю рид ми?
— Вадяна ты понимаешь, а женщин — нет. Двигаться-то пусть двигается, только не с ней.
— Лады. Как знаешь.
Наступает момент молчания. Я не уверена, уместно ли сейчас задавать вопросы, но решаю рискнуть:
— Кристина, я хочу спросить.
— Что такое, Аврелия?
Кристина Токарева кладёт руку мне на плечо и отводит в сторону, так что мы можем пообщаться наедине.
— Взаимоотношения людей — это очень сложно. Кто ты мне? Хозяйка? Мать?
Кристина улыбается, потом задумчиво вздыхает.
— Я человек, который рядом. Аврелия, мы с тобой на равных. Хорошо?
— Хорошо. Я вижу, что ты хороший человек. И Вадим Крылов — хороший человек. Неудивительно, что он тебе нравится. Это не взаимно?
Да, я смогла понять, почему Кристине Токаревой было неприятно, когда Алиса целовала Вадима Крылова. Возможно, я поторопилась сформулировать своё предположение в утверждение, но людям свойственно так делать. А я должна вести себя как человек. К тому же, мой прототип достаточно непосредственен и бескомпромиссен в суждениях.
— Так! То, что мы на равных, не означает, что ты можешь задавать мне такие вопросы.
Судя по всему, мои слова не нравятся Кристине Токаревой. Это меня пугает, так как я не должна доставлять людям дискмфорт. Особенно, своей хозяйке.
— Прошу прощения. Я учту это замечание. И ещё вопрос. Марс Петров… Он меня пугает.
Кристина Токарева смеётся.
— Не бойся его. Просто он любит всех раздражать. Поэтому мы, в свою очередь, любим раздражать его. Пошли внутрь, а то дождь, и что-то холодно становится. И кстати, бросай вот эти «Вадим Крылов», «Марс Петров». Просто имена. Без фамилий.
Всё-таки человеческие взаимоотношения — это слишком сложно. Мне ещё многому предстоит научиться, потому что Кристина явно ждёт от меня человеческого поведения. А я должна слушаться свою хозяйку, хоть мы и на равных.
#003 // Перепутья // Константин