Убийца осклабился, состроил безумную гримасу, и пропел:
- Комсомольцы – добровольцы, нужно верить и жить беззаветно!..
Сотрудник, не обращая ни какого внимания на действия подследственного, повернулся к зеркалу в допросной, занимавшее одну из стен целиком, и сделал знак, чтобы выключили камеры. Потом чиркнул спичку и закурил.
- Знаешь, почему я пользуюсь спичками? Не знаешь? Они живые!
Ни что не заменит ощущения частицы Прометея в руках. Ни какой пластик с бутаном, ни какой металл заправленный дизелем.
«Бладхаунд» встал, и подошел к допрашиваемому. Зажег ещё одну спичку и поднес пламя вплотную к его лицу.
Что бы подследственный не отшатнулся, Сотрудник свободной рукой зафиксировал его.
- У Рубенса, это художник такой; в семнадцатом веке жил. Есть картина - «Прометей прикованный»; подлинник в Художественном музее в Филадельфии. – Начал давление «бладхаунд».
Спичка потухла. Не отпуская подследственного, ловким движением он сработал одной рукой. Коробок взлетел вверх, и, падая точно задел по красной головке.
Пламя вспыхнуло возле самого носа удерживаемого.
- Великое полотно!
Когда Прометей принес огонь людям, боги наказали его за это, приковав к скале. И каждый день, к нему прилетал орел, и клевал Печень страдальца. Что и запечатлел великий художник - Питер Пауль Рубенс.
Он затушил спичку так, что пламя на мгновение все же коснулось лица подследственного.
Затем отошел, достал откуда-то веревку и наручники. Защелкнув руки арестанта под сиденьем, Сотрудник несколько раз плотно обмотал его жгутом.
- К чему я это всё? Да к тому…
«Бладхаунд» взял из угла кейс.
- К тому, что ты – не великий Рубенс, а посредственный маляр. И ни кому не интересно – как я вытащу из тебя признание.
Глаза убийцы расширились от изумления, внезапно преступник догадался, что под сумасшедшего ему сегодня не сойти. Холодный пот выступил на его лбу.
- Печень – уникальный орган способный к регенерации… - Сотрудник открыл крышку и извлек из кейса стропную иглу[19].
- По легенде, боги даровали такую способность этому органу – неслучайно. Вместе с этим качеством – они сделали печень наиболее чувствительной к боли! К ночи орел улетал, и до следующего восхода, рана Прометея затягивалась. Но с утра хищник вновь появлялся! – Восторженно декламировал «бладхаунд».
При виде инструмента преступник затрясся, и металлический стул под ним заскрежетал по кафельному покрытию.
Сотрудник поморщился, но преодолев секундную слабость, неестественно улыбнулся и спросил:
- Знаешь, кем я был до этой работы? – И, не дождавшись вопроса, пояснил:
- Я был командиром десантного отряда по спец операциям. Наш отряд забрасывали в тыл к противнику, мы брали пленников, и получали у них информацию… всю!
Моим любимым инструментом был этот.
Он для того, что бы продевать, а затем тянуть!
Лиза взяла арматурные ножницы. Аккуратно, чтобы не повредить, заранее, жизненно важные органы Олега, внедрила концы через надрез к грудному отделу и надавила.
Пламени от свечей вполне хватало для точности операции. Тело Олега пронизала рефлекторная судорога. Тетродоксин[20] действовал идеально – жертва была полностью парализована, но при этом всё чувствовала.
Лиза включила наушники.
- Feed My Frankenstein![21] – Раздался голос дедушки хеви-метала, и тяжелый хаммер-он[22] надломил второе ребро жертвы.
Она извлекла оба ребра, внимательно наблюдая за тем, чтобы кости оставались держаться за основой позвоночник, и «крылья» не отвалились бы раньше времени.
- I'm a hungry man
But I don't want pizza – «Я голодный человек, но я не хочу, есть пиццу». – Сетовал старина Элис Купер, заглядывая через плечо Лизе.
- I'll blow down your house
And then I'm gonna eat ya[23] – Подпела она, и надавила на шестое ребро…
Взяв в руки левое лёгкое, Лиза почувствовала, что оно еще теплое.
- Ты же не будешь против, если я как-нибудь зайду к тебе в гости? - Задала вопрос она.
- Моему другу, очень нужна одна редкая пластинка!
Глава 11
Она стала замечать, что Сергей к ней привязался.
Хирург перевел Лизу в отдельный бокс; а на её просьбу «слушать музыку» - достал где-то проигрыватель.
- Только, пожалуйста… - смущенно говорил он, смотря в сторону.
- Это конденсаторная модель… с ламповым усилителем. Обращайся с ним аккуратно.
Вечерами, Лиза ставила светские прелюдии, и часами сидела у окна.
Бесполезный телефон она выкинула, наблюдая за его завораживающим планированием.
С тех пор, идея о «трех вещах» казалась ей необъективной. Гораздо занятней, по мнению Лизы, было видеть «падение», а не воду и огонь.
Не смотря на заботу Сергея, раны заживали медленно. Тяжелее всего затягивались швы, наложенные на вспоротый бок.
Но день выписки, всё же - неминуемо приближался.
В последний вечер, Сергей приготовил Лизе сюрприз. Он посоветовал ей не ужинать в общей столовой, а вместо этого – прогуляться по вечернему парку на территории больницы. Пропуск он приготовил заранее.
Не сразу, но Лиза согласилась. Всё-таки это были самые безлюдные часы, в которые можно было подышать свежим воздухом.
Вернувшись, она обнаружила Сергея переодетым в великолепный иссиня-черный костюм. Посередине бокса стоял сервированный, как в ресторане, стол, украшенный одной красной розой.
Он отодвинул стул, жестом пригласив Лизу сесть, и снял блестящие крышки с блюд.
- Завтра ты выходишь от сюда… - начал разговор Сергей, и она насупилась.
- Это нормально… Не жди перемен – их не будет. – Продолжил он, заметив реакцию Лизы.
- Запомни одно. – Лицо Сергея внезапно укрыла тончайшая пленка досады, которую он, как ни старался – не смог скрыть.
Он развернулся к окну, где стоял Planet[24].
- Тебе спасли жизнь, и ты не вправе противится этому. Нужно идти дальше. Хочешь ты этого, или нет. Пока твоё тело живет, ты тоже живешь. Ты не вольна это выбирать!
Но!.. – Сергей внезапно повернулся, и теперь – на его лице, Лизой, читалась загадка.
- Но, ты можешь выбирать - как жить! Теперь, твои желания могут быть самыми разнообразными – а средства к их достижению практически любыми!
Сергей извлек из-за спины руки, в которых держал квадратный конверт.
- Это тебе!
Лиза, смутившись, приняла пластинку.
На конверте был отпечатан рисунок, который изображал скаковую лошадь с жокеем, прыгающую с берега в воду. Но передняя часть животного была не от парнокопытного, а являла собой дельфинью морду[25].
Она чуть заметно улыбнулась.
Запеченная свинина, в соусе из плавленого Дорблю была великолепна. Сергей показал Лизе, как правильно открывать, в два подхода, винтажное вино. Из динамиков простирались ноты запредельного соло, скрывавшего маленький, больничный бокс от враждебного мира.
- Они что, про кокаин поют? – Зеленые глаза озорно прищурились.
- Ну да… - расслабленно ответил Сергей. – А что? Лучше, что бы про «батоны и булки»?
Она расхохоталась. В первый раз за много месяцев.
Внезапно, лицом её завладела печаль:
- У меня же нет проигрывателя! - С сожалением произнесла Лиза.
Сергей заботливо подложил в тарелку ещё немного ризотто, и ответил с легкой задумчивостью:
- Зато, у меня есть.
19
Стропная игла - инструмент, предназначенный для протаскивания строп в радиальные швы купола парашюта, выполненные в замок.
20
Тетродотоксин считается сильным небелковым ядом естественного происхождения, нейропаралитического (курареподобного) действия.
22
Hammer-on — наиболее простой приём игры. Название происходит от английского слова hammer, то есть молоток. Гитарист извлекает звук ударяя по струне на любом ладу пальцами левой руки как молотком, перпендикулярно плоскости грифа.
24
Planet - Planet - модель проигрывателя грампластинок фирмы REGA, известная своим качеством.