– Еще сутки будем теперь просто морозить жопы тут, такой план пойдет?! – сказал Рейк и закрыл глаза.
– Я сейчас тебе отвёрткой поправлю твой протезированный глаз!
– Стой, тебе что, правда, отец не рассказал весь замысел? Ну он шлак, родного сына подписал на такое! – сказал Рейк, довольно улыбнувшись и приоткрыв один глаз, ожидая гадости от парня. Парень лишь таращился, держа в руках любимую отвёртку, и после затянувшейся паузы изрек:
– Нет, он лишь подгонял меня во время ремонта корабля, поддерживая любимыми его историями сверх предназначения человеческой расы.
– Ну и каково это быть с не очень везучим докером на краю галактики?
– Как член сунуть в мясорубку в поисках любви!
Рейк и RK-187B2 довольно засмеялись, потом RK-187B2 добавил:
– Но одно радует, я уже тут, а многие даже со станции не выходили!
– Ладно, утешай себя, как тебе нравится, я не против! Ну, рассказывай, что отец там поведал?
RK-187B2 начал перебирать воспоминания, а потом словно просиял и голосом оратора начал вещать:
– Знаешь, мой однорукий старик, всегда говорит, что «человеческая раса самая молодая в галактическом обществе». Ее экспансию начала Древняя раса Кварков с целью непонятной современному обществу. Возможно, Кваркам не суждено было завершить свои планы и люди остались не у дел. Да, конечно, технологии человечества сильно шагнули вперёд, благодаря оставленным знаниям. Но вот так малочисленные, разбросанные по галактике, без родной планеты и оставшиеся одни среди чужих рас люди долгое время не могли занять достойное положение, а лишь стали кочевниками, да изгоями или рабами у военных корпораций.
Рейк, не отрывая глаз, словно прочитал мысли парня, и продолжил:
– Неопытность в галактических интригах и конфликтах измотала людей. К тому времени, когда люди разобрались в предоставленных технологиях, многие расы уже имели образцы и сохранить инновации люди не смогли. Лишь поднялись на новый уровень, например, в медицине, генная инженерия стала обыденным делом. Благодаря космическим ресурсам развилась промышленность, улучшились взаимосвязи, нас перестали потрошить, ища Артефакты при встречах в открытом пространстве, но все равно многие остались кочевниками.
RK-187B2 улыбнулся и мечтательно протянул:
– Я тоже бы, наверное, хотел быть кочевником, видеть другие миры, жить на полную, нежели круглые сутки не вылазить из мастерских, отрабатывая пожизненные контракты!
– Да, кочевники вне галактических законов!
– Да они клали на них!
RK-187B2 проверил данные о корабле и решил задать любимый свои вопрос:
– Рейк, ты думал когда-нибудь, почему колыбель человеческой расы, планеты откуда все мы родом, нет на картах галактики?
– Нет! – честно ответил Рейк. – Но некоторые говорят: что там двухуровневый барьер стоит, один построенный Древними, второй еще при «Галактическом совете». Похож чем-то на этот. Рейк указал куда-то в даль, где виднелся огромный корабль Древних.
– Да, ты прав, пути домой нет. Но я бы хотел оказаться там ближе к дому, а не здесь.
Рейк не выдержал и засмеялся, потом откашлявшись, похлопал парня по плечу и сказал:
– А ты, оказывается, мечтатель похлеще меня. Жалко, если ты умрешь здесь.
RK-187B2 приподнялся на локтях, но ничего не сказал, а лишь уставился детским взглядом на Рейка. Рейк продолжил:
– Ладно, вот видишь тут на карте обозначена граница запретной зоны, как только Дроны долетят, будет или большой бабах, или сигнальное устройство сработает. Тебе лучше сейчас решить верить старым байкам или садись в шлюпку, улетай и добрые дяди тебя спасут.
– Ты опять, шлак, начинаешь!
– Ты большая «девочка», вот тебе ствол, если поймают работорговцы, лучше застрелись.
– Да пошел ты! Я же сказал, что я сделал выбор!
Но Рейк, погруженный в свои мысли, словно читая инструкцию, продолжал:
– С чужими в космосе не говори, стреляй по ним.
– Рейк, хватит, тут нет спасательной капсулы!
– А, ну ладно, я думал, ты не знаешь это!
Корабль в очередной раз выровнял траекторию, и легкая улыбка спала с лица Рейка. Послышались характерные скрипы, стоны и дыхание бездны. Оба парня вжались в свои кресла, вспомнив, где они находятся. Система вентиляции сбросила обороты, уведомив об окончании очередного цикла и воздух стал еще противнее. Кинетический барьер немного замерцал и, восстановив свою мощность, стал опять невидимым.
Рейк глянул на нахохлившегося парня, а про себя подумал: «разве мне не привыкать быть чудаком, раньше я за паек рассказывал истории, не раз услышанные от деда. Не раз получал по морде, да шлак с этим, парень всю дорогу терпел мои издевки, это уже уважение».