Но она волновалась, и не имело значения, насколько он силен, Тахира всегда будет это делать.
Анубис положил руки ей на лицо.
— Никогда, никогда больше тебя не ударят ножом. Не могу вынести мысли о том, что ты умрёшь и я не смогу приветствовать тебя в Дуате, — сказал он, отстраняясь от неё. Он провёл большими пальцами по её скулам. — Я видел, как ты истекала кровью на песке, и это был один из худших моментов в моей долгой жизни.
Тахира положила руку на серебряный анкх на его груди, её горло пересохло от эмоций.
— Со мной действительно всё в порядке, Анубис.
— И я сделаю всё, что в моих силах, чтобы так и было впредь. — Анубис поцеловал её крепко и собственнически, его язык коснулся её губ. Тахира открыла рот, позволяя себе потеряться в его ощущении. Влажное тепло начало скапливаться между её бёдрами, и она быстро отстранилась.
— Тебе нужно перестать целовать меня так, если ты не заинтересован в сексе со мной сегодня вечером, — предупредила она его.
— Никогда не говорил, что мне это не интересно. Я говорил, что твоё тело нуждается в исцелении.
Тахира ущипнула его за бок.
— Прекрати.
— Пока ты на моих коленях, мокрая и нетерпеливая? Вряд ли. — Руки Анубиса коснулись её бёдер. — Ты хочешь, чтобы я остановился?
Тахира покачала головой и провела пальцами по его груди.
— Нет, я не хочу, чтобы ты останавливался. Я хочу, чтобы ты отвёл меня в постель и трогал меня повсюду.
— Слава небесам.
Улыбка Анубиса была острой от победы. Его огромные руки крепко сжали её задницу, и он встал, заставив учёную вскрикнуть от удивления. Тахира засмеялась, обвила руками его шею и поцеловала его улыбающийся, сочный рот.
Бог мёртвых отнёс её обратно в спальню и уложил на чёрные простыни, заключив под своим массивным телом. Он посмотрел на неё сверху вниз, глаза сверкнули серебром.
— Что? — спросила Тахира.
Анубис встряхнулся.
— Просто мы с шакалом наконец кое в чём договорились. Нам нравится видеть тебя в нашей постели.
— Ты всегда состоял из двух отдельных частей?
— Только с тех пор, как мою Ка украли, — длинный указательный палец Анубиса зацепился за верхнюю пуговицу её рубашки, и она расстегнулась. — Я полагаю, ты можешь думать о нём как о более первобытной моей стороне. Он любит бегать, охотиться, драться и трахаться.
— Звучит весело, — поддразнила Тахира.
Анубис поднял бровь и расстегнул ещё одну пуговицу.
— Правда? Я разумная половина, та, у которой больше здравого смысла и стратегий в достижении того, что он хочет. Я держу его на коротком поводке, чтобы не превратиться обратно в него. Было слишком сложно сделать это в первый раз.
— Правда? Что заставило тебя вернуться в эту форму после того, как ты так долго был им? — Тахира провела рукой по его боку, втайне радуясь тому, что у неё есть разрешение сделать это. Анубис замурлыкал от ласки.
— Это сделала ты.
Тахира нахмурилась.
— Я?
— Ты была мотивацией позволить ему освободить мой разум. Шакал посчитал, что в этой форме я принесу тебе больше пользы.
— Правда? Потому что эта форма сильно отвлекает, — ответила она.
Анубис усмехнулся и поцеловал её в грудь.
— Вы хотите сказать, что вам нравится, как я выгляжу, доктор?
— Всем нравится, как ты выглядишь, Анубис.
— Но меня не интересует то, что нравится остальным, а только то, что нравится тебе. — Пальцы Анубиса погладили её бедро. — Есть ли место, где ты не хочешь, чтобы я к тебе прикасался?
— Нет, — ответила Тахира дрогнувшим голосом.
— Хорошо. — Рот Анубиса склонился к изгибу её груди, когда его пальцы закончили с пуговицами и осторожно расстегнули рубашку. — Ты чертовски красива, Тахира.
Она улыбнулась, её щёки покраснели от того, как он восхищался её обнажённым телом.
— Означает ли это, что ты изменил своё мнение о сексе?
Он посмотрел на неё ласково и в то же время с раздражением.
— Хорошая попытка, но я не собираюсь причинять тебе вред или ставить под угрозу твоё исцеление.
— Какая жалость. Я слышала, что оргазмы — это естественное обезболивающее, — произнесла Тахира, пытаясь удержаться от смеха.
Выражение лица Анубиса наполнилось дьявольским выражением, и её ноги сжались вокруг него.
— Ты думаешь, я настолько жесток, что не дам тебе то, в чём ты нуждаешься, любимая?
Он наклонил голову и лизнул её сосок, ответ Тахиры сменился хныканьем.
Прошло много времени с тех пор, как к ней прикасались, и в отличие от поспешных объятий, характерных для однодневной связи, Анубис, казалось, был доволен поглаживаниями и лаской. Никогда раньше с Тахирой не обращались так почтительно, как будто она была чем-то, чем можно было бы насладиться. При каждом прикосновении кровь стучала в ушах, а тело жаждало освобождения.