На лице Кройса отразилось облегчение, Стирхоф, напротив, нахмурился.
— Не признаю, — буркнул Гейл. — Я просто не успел дать карточку официанту, когда меня утащили. У меня и в мыслях не было уходить, не расплатившись.
— В каком смысле утащили? — сделал стойку Грац, бросая взгляд на Стирхофа. — Выкрали из-за стола?
Стирхоф закашлялся, Кройс пролез между Гейлом и полицейским, и прежде чем Гейл ответил, отодвинул последнего плечом.
— В переносном смысле, конечно, мистер Эндрюс понадобился комендатуре по вопросу, не терпящему отлагательств, — пояснил он. — Наше внутреннее дело, гражданских оно не касается. Само собой, счет будет погашен после того, как мистер Эндрюс покинет комендатуру. Мы проследим, чтобы вопрос с владельцем ресторана был улажен до окончания дня. Других претензий к мистеру Эндрюсу нет?
— Есть, — неожиданно заявил толстяк с вызовом во взгляде. — Помимо неоплаченного счета мистер Эндрюс обвиняется в незаконном дрифте с чужой техникой и проникновении в частную жизнь.
В комнате стало тихо. Проникновение в частную жизнь было одной из основных причин исков к дрифтерам от физических лиц и компаний. Каждый год несколько таких дел разбирались судом Аякса общей юрисдикции, хотя и за закрытыми дверями. В Рамзесе, само собой, их обсуждали все кому не лень. Гражданская судебная практика, в отличие от ведомственной, складывалась не в пользу дрифтеров, одного несчастного Гейл знал лично. Тот шпионил за бывшей женой, и она подала иск, когда узнала о слежке, причем узнала от самого незадачливого супруга в момент выяснения отношений. Срок ему дали условный, но о службе в Президиуме пришлось забыть.
— А кто пострадавший? — спросил Гейл.
— Я, — торжественно ответил Грац. — Вы использовали мой телефон во время моего нахождения в «Росетти», совершили от моего имени несколько звонков частным лицам и даже сохранили кое-какие фотографии в моем устройстве. Будете отрицать?
Гейл посмотрел на него ничего не выражающим взглядом, который освоил в учебке.
Лаудер прав, он рыбка в банке, умеет только круги нарезать. Был так занят своими мыслями, что не удалил ни историю звонков, ни скрин, и еще сам навел Граца на себя, упомянув Джибейда. А тот молодец, мгновенно сообразил, как сложить два и два, не зря же детектив. Правда, доказать, что снимок сделал именно Гейл, будет трудно, но для начала заявления пострадавшего тоже достаточно. Арестом не грозит, но начнется разбирательство с сообщением на место службы…
— У вас есть адвокат? — деловито спросил Грац. — Вы имеете право хранить молчание до его приезда. И можно вернуть мистеру Эндрюсу ботинки? Он поедет со мной.
— Хотелось бы взглянуть на ордер, — непреклонно сказал Кройс, протягивая руку ладонью вверх.
Детектив, поколебавшись, понес свой пад в обход его руки прямиком на стол к Стирхофу — он, очевидно, не доверял никому в комнате, кроме коменданта. Всей дороги до стола было несколько шагов, и в какой-то момент расстояние между ним и Гейлом сузилось до пары сантиметров.
О дрифт-скретче Гейл впервые узнал от индейца Джо, тот мог дрифтовать с окружающей техникой и есть бутерброд одновременно. Прием работал только в непосредственной близости к приборам, после активации импланта и захвата устройства нужно было оставаться в состоянии входа-выхода, балансируя на грани. Чем короче были промежутки между входом и выходом, тем полнее были смысловые потоки и там, и там, и дрифтер фактически пребывал сразу в двух местах. Со стороны скретч оставался незаметен, человек выглядел как обычно. Название приема было позаимствовано у древнего диджейского трюка с виниловыми пластинками, и открыт он был тоже очень давно, правда, не сообщалось кем. Скретч индейца Джо со скоростью не меньше двухсот дрифт-узлов заставил Гейла в свое время завистливо сопеть. Они с Креббером перерыли массу источников, прежде чем убедились, что нет никакой информации по исполнению этой штуки, и положились на самостоятельную практику.
— Это что, шутка? — раздраженно спросил Стирхоф, поднимая устройство за край.
Грац торопливо забрал пад назад и сам перелистал страницы. Прошло около минуты, но и после этого факт остался непреложным, зияя пустотой папок.
— Опять дрифтеры? — участливо поинтересовался Кройс, подходя со спины. — Прямо сейчас?
Грац непроизвольно оглянулся на Гейла.
— Есть такое расстройство психики, при котором кажется, что являешься объектом всеобщего внимания и манипуляций, — мстительно заметил Гейл, на всякий случай адресуя свои слова Кройсу. — Мы действительно находились в ресторане в одно время, а поскольку на мне в тот момент была форма, это могло каким-то образом наложиться в сознании на сломанный телефон. Но вообще такие обвинения нужно как-то доказать. Адвокат у меня хороший, и моральный ущерб никто не отменял.