— А существенные улики против руководителей были? — перебил его Гейл. — Или только подозрения?
— Улик не было, — покачал головой Кройс. — Но теракт в Президиуме, который тут упоминался, произошел как раз после того, как эти подозрения были высказаны. Ссылка майора Лаудера была подписана в течение часа после взрыва. Что об этом думал генерал Шепард, я понятия не имею.
— Кто высказал подозрения?
Кройс кивнул, словно ждал этого вопроса.
— Это не было моим частным мнением, такой же позиции придерживались многие, я просто озвучил. После этого Анубис больше себя никак не проявлял, дело закрыли через пару месяцев.
— Это не прямое доказательство.
Их взгляды встретились.
— Косвенное, — без эмоций признал Кройс. — Однако генерал Шепард следующим шагом заморозил перемещения всех его близких контактов по служебным вертикалям и горизонталям, одновременно с этим запретив менять место жительства и покидать территорию района. Своего рода форма ареста. Справедливая или нет — это уже лирика, и к решению текущей задачи нас не приближает. Я ответил на ваш вопрос?
Гейл посмотрел в его вновь омертвевшие глаза, только что бывшие живыми и нормальными. За этим тусклым слоем явно стояло что-то личное, состоявшее в родстве с глубоким шрамом.
— Почему нас с майором не задержали сразу же? При наличии таких подозрений?
— Не заметили.
— Вранье, — грубо ответил Гейл. — Люди, которые меня арестовали, признались, что следили за нами от станции. И даже ждали команды на задержание, но не получили ее.
— Нелегалы — епархия безопасников, — раздраженно сказал Стирхоф. — Комендатура понятия не имеет, есть разрешение у человека или нет.
— Вы не запросили у них данные. И никому не сообщили о том, что произошло, пока майор Лаудер не исчез. И даже после этого. Притащили в комендатуру меня, чтобы облегчить себе задачу.
— Надо было самим написать на себя донос? — ядовито спросил Стирхоф. — И на вас заодно?
— Гораздо приятнее подать рапорт о задержании нарушителя, — кивнул Гейл. — Обойти безопасников в соревновании ведомств в отдельно взятом районе, разблокировать заморозку карьеры... Ради этого можно дать подозреваемому погулять и пообедать, чтобы побольше народу увидело, как Джибейд клал на приказы Шепарда.
Стирхоф сменил цвет лица на багровый, Кройс рывком поднялся с места.
— Вас я понимаю больше, — сказал Гейл, не дав ему открыть рот. — Косвенные доказательства всего лишь косвенные, прямые — другое дело. Следак всегда следак, даже в заштатной комендатуре. Так?
Кройс и Стирхоф переглянулись, точно не поверили услышанному, и сделали это синхронно, так что Гейл заподозрил, что голова комендатуры имеет две шеи, как геральдический орел древности.
Карта на стене горела яркими и почти праздничными огнями, абсолютно не вязавшимися с трупами и смертью.
— Что известно о взрыве в Президиуме десять лет назад? — неожиданно спросил Гейл у Кройса. — Какие-нибудь детали, необычные подробности? Повторив которые, можно связать два преступления в одну цепочку, наглядную для любого журналиста? Не говоря уже о полиции?
— Какое отношение… — начал Стирхоф, но Кройс остановил его жестом.
— Деталей немного, — сказал он. — Взрыв был эквивалентен нескольким килограммам тротила, пластиковая взрывчатка, вестибюль здания сложился, как карточный домик. Электродетонатор привели в действие дистанционно, что дало возможность подозревать соучастие в преступлении какого-то дрифтера.
— Где заложили заряд?
— Левый дальний угол вестибюля. Так сказали специалисты, работавшие после взрыва на месте.
Угол у вестибюля был понятием условным. В Президиуме не нашлось бы ни одной прямой линии, все конструкции, включая известный на весь мир стеклянный купол-шар, имели обтекаемый и плавный вид, но в этих обтеканиях скрывались ниши, узкие и широкие относительно друг друга. В одной из них Гейл частенько дожидался Саманту из секретариата фельдъегерской службы. А если быть совсем откровенным, то ждал он ее именно в левом углу вестибюля, ближайшем к почте, и поскольку Саманта вечно опаздывала, этот кусок он изучил достаточно хорошо.
— Туда нельзя пронести чемодан с взрывчаткой, — возразил Гейл, припомнив дрифт-схему Президиума и расположение устройств, большая часть из которых была скрытой. — Любой человек сканируется на входе со всех сторон, и сейчас, и раньше.
— Записи камер тоже не зафиксировали ни одного человека с чемоданом, — согласился Кройс. — Взрывчатку не проносили в вестибюль с улицы, она попала туда изнутри здания. Что касается сканеров, то пластиковая взрывчатка никак не выглядит на них, просто темная масса. Могли завезти раньше вместе с чем-то разрешенным или плохо проверить поступающий груз.