Он припомнил маршрут Лаудера: тот прошел зал, миновал бар и свернул куда-то между стойкой и лаунж-зоной в виде пары диванов в закутке.
— Там? — Гейл показал в проход.
— Кухонный склад и раздевалка для персонала.
Гейл забрал у Кройса пад и двинулся в том направлении. Проклятое вино почему-то не хотело выходить у него из головы, пока он шел маршрутом Лаудера. Вилла Бланш… Как там дальше? Пикпуль? Язык сломаешь… Заказ был вызовом Джибейда в переговорную, а нечетная свеча — ответом, согласием? Официант ресторана служил связным и помнит эти знаки? Или вино просто любимый сорт, а третьей свечой самого Лаудера вызывали на разговор в подполье? Что первично?
Раздевалка выглядела самой обычной раздевалкой, никаких тайных дверей, размеры шкафов годились только на то, чтобы брюки с майкой повесить, как оно и было в действительности — персонал не успел переодеться в свою одежду и покинул здание в униформах. Стирхоф устало сел на скамейку в центре комнаты, Кройс вопросительно посмотрел на Гейла. При таком освещении они не найдут никаких секретных замков, особенно если они механические.
Гейл незаметно активировал имплант в надежде, что если рядом работает какая-то техника, то декодер уловит ее линии. Но темнота осталась темнотой, из затеи ничего не вышло, и он с досадой лягнул босой ногой дверцу ближайшего шкафа, последнего, который они собирались осмотреть. По всем законам физики и механики хлипкое дверное полотнище должно было воткнуться внутрь каркаса, но вместо этого дверь сложилась углом, потянув за собой соседние, и тут же вернулась на место. Гейл посветил на длинный ряд шкафчиков — закрыт единой дверью, составленной из нескольких идентичных секций, и каркасы чуть шире остальных. Навалившись на стык дверей плечом, он заставил гармошку собраться в центре, открыв проход сбоку.
Кройс заглянул в щель, перешагнул через бортик и призывно свистнул. Гейл с усилием придержал створку для Стирхофа. На полу в свете фонарика легко читался квадрат, закрывающий проход в нижнее помещение. Кройс наступил на него ногой, квадрат поднялся и вскинулся к стене на лифтовых механизмах.
— Прямо «Стоптанные туфельки», — процедил Гейл название детской сказки. — Но дрифтеров боятся, потому что будь здесь хотя бы батарейка, я бы засек вход.
— Эндрюс, даже не думайте, — опять взвился Стирхоф. — Никакого дрифта в обесточенном здании! Никакого!
— Пады долго не протянут, — заметил Кройс, проверяя ногой лестницу и делая первый шаг по ней. — Нужен другой источник света.
Друг за другом они спустились вниз и осмотрелись. Комната представляла собой квадратное помещение, где большую часть объема занимал диван с кожаной спинкой, которую Гейл видел на снимке Джибейда. Каретная стяжка заканчивалась где-то на метр выше головы сидящего человека. Массивный диван, очевидно, не сдвигался с места. Перед ним стоял журнальный столик, напротив — кресло, больше ничего в помещении не было. На стенах между электрическими светильниками, имитирующими факелы, торчала и пара настоящих — пластиковая ручка и полимерная «голова», напоминавшая спички.
Кройс поковырял гвоздики в спинке и оглянулся на Гейла.
— Как вы узнали про эту комнату? Особенно про диван?
— Незаконно, — усмехнулся Гейл. — Полковник Джибейд встречался здесь с майором Лаудером во время нашего обеда, я сказал полиции правду. Вот только Грац сделал вид, что не услышал ее. Потому и примчался за мной — заметил, что их подслушивали, хотел успеть заткнуть мне рот. Он прикрывает Джибейда.
— Встречался здесь? — напрягся Стирхоф.
Гейл вместо ответа снял с крепления одну из «спичек», резко провел ею по шершавой стене, и факел вспыхнул мгновенно и ярко. При его дерганом свете комната обрела драматическую рельефность и отчасти даже мрачный вид подземелья.
— Отсюда должен быть еще один выход, — сказал Гейл обоим спутникам разом. — Иначе Джибейд не оказался бы здесь так быстро и незаметно, что даже на уличные видеокамеры не попал.
— Разрешенный уровень для подземных коммуникаций в Аяксе — четыре метра.
— Это если спрашивать разрешение.
Гейл снял со стены второй факел и запалил его от первого, после чего сунул обе палки Кройсу.
Спинка дивана в его руках сложилась вперед легко и просто, перекрыв сиденье стеганой стороной. Гейл поднялся на импровизированный мост между комнатой и темнотой проема. Очередная лестница уходила вниз как минимум на пять метров, из проема несло холодом и чем-то неприятным.