— Тихо, Головастик, ни звука.
Гейл автоматически прекратил сопротивление, хватка тут же разжалась, и он свалился на пол, отбив ягодицы о жесткое и угловатое металлическое соединение. Если бы не приказ, от души бы чертыхнулся — неровность стыка угодила в седалищный нерв. Пока он поднимался на четвереньки, в темноте скрипнул металл — какая-то задвижка вернулась на место. Теперь сюда не попадали даже случайные лучи. Гейл осторожно пошарил рукой вокруг себя: с одной стороны — стена, с других — пусто.
Лаудер, неслышно оказавшийся у него за спиной, одним движением поставил его на ноги и своей рукой положил ладонь Гейла на стену, после чего толкнул в спину. Гейл послушно передвинул ноги, попробовал оглянуться, но получил следующий тычок в лопатку и продолжил движение, пока стена под рукой не закончилась.
В полукруглом углублении вспыхнул фонарь, оставленный на выступе в стене, и при его свете стало ясно, что никакой формы на Лаудере сейчас нет. Вся его одежда была гражданской и непроницаемо-черной, без особых примет. Гейл задохнулся. Окажись Лаудер в таком виде в коридоре, Кройс со Стирхофом расстреляли бы его на месте, и даже он, Гейл, не успел бы ничего сделать. Неужели не знает о подозрениях в свой адрес? Если все, включая «Вечерний Рамзес», в курсе?
По Лаудеру этого сказать было нельзя. Гейл быстро окинул взглядом отсек — на полу не лежало оружие, не валялись пакеты с взрывчаткой, не стояли устройства дистанционной связи и прочие признаки терроризма. Существовала вероятность, что к взрыву его новый напарник не причастен, ее он и решил придерживаться.
Лаудер в свою очередь рассматривал грязного, как черт, Гейла, и, дойдя до отсутствующих ботинок, не сдержался:
— Что за вид, Эндрюс?
— Парадная форма, — хмуро ответил Гейл. — Специально для арестантов комендатуры.
— У вас там до ареста дошло?
Лаудер засмеялся, и это Гейла вдруг вывело из себя.
— Вы же для этого меня отдали им на съедение, — он скандально повысил голос. — Чтобы они подольше выясняли, кто и как прошел в Рамзес, на кого разрешение есть, а на кого нет, лишь бы вам с Джибейдом не мешали.
— Подслушивали, — констатировал Лаудер.
— Ваши ученики, — Гейл сам не понял, как это вырвалось, был слишком зол. — Скажите теперь, что просто хотели спрятать меня в безопасном месте.
— Именно, — холодно подтвердил Лаудер. — Но Головастик не может тихо посидеть в безопасности до утра, как все нормальные люди, ему обязательно надо притащить сюда всю комендатуру, полицию и устроить погоню с перестрелками.
Гейл непроизвольно втянул воздух в легкие — в учебке за такой интонацией у Лаудера обычно следовало внушительное наказание.
— Раз в спокойном месте вам не сидится, будете у меня на глазах, — закончил свою речь Лаудер, и Гейл с облегчением выдохнул — не самое страшное, что могло быть.
— А там?
— Без вас разберутся. С вечеринок нужно уходить вовремя.
С последним утверждением было не поспорить. Гейл покрутил головой по сторонам.
— Где был взрыв?
— Уровнем ниже, — ответил Лаудер, доставая из кармана моток синтетической веревки. — Не исключено, что будут взрывать еще, но сюда уже не сунутся после шума, который вы устроили.
— Кто?
— Знали бы кто — давно арестовали бы. — Из веревки Лаудер сделал петлю на поясе у Гейла, пропустил метра полтора и второй такой же петлей обвязал себя. — Но пока это не удавалось. Джибейд называет их диггерами. За последний месяц было несколько попыток проникновения на нижние уровни, и все из Рамзеса. Наводит на мысль, что либо диггеры местные, либо цель преследуют вполне конкретную, к которой из другого места не подберешься.
— Это как-то связано с Анубисом?
Лаудер сделал вид, что не слышал вопроса. В его руке появился странный нож, рукоятка которого разделялась на две части, узорчатое лезвие отхватило моток от петли и снова скрылось в складной ручке. Лаудер подергал веревку и указал на нее Гейлу: