— Держать натянутой. Если натяжение ослабло — остановиться. Звуков не издавать, идти как можно тише, из карманов все вытащить и оставить здесь.
Связка нисколько не напоминала альпинистскую, для удержания тела на весу была слишком тонкой и ненадежной. Гейл похлопал по карманам брюк и покачал головой — у него даже жвачки не завалялось, все забрали в комендатуре. Лаудер удовлетворенно кивнул и после этого сделал странную вещь — снял фонарь с выступа и выключил его.
Темнота наступила полная, расцвеченная только пятнами, плавающими в глазах, да и те постепенно исчезали без подкормки зрительного нерва раздражителями. Веревка натянулась, и Гейл вслепую двинулся следом за Лаудером.
При абсолютном незнании местного рельефа эксперимент был жутковатым. Сначала он пытался слушать звук шагов, но то ли Лаудер умел передвигаться беззвучно, то ли волны тут распространялись иначе, метод ничем не помог, и Гейл бросил его сразу после того, как врезался в какой-то косяк. Наученный собственным опытом, он раскинул руки в стороны, но только однажды его пальцы коснулись стены, все остальное время он хватал пустоту. Идут они по безопасному коридору или по узкому перешейку над бездной — оставалось неясным. Как он ни таращился в темноту, никаких ориентиров не видел. Под ногами ничего не хрустело, пол был достаточно ровным, чтобы не спотыкаться о пороги. Покрытие на ощупь босыми ступнями напоминало резину или какой-то затвердевший полимер.
Параллельно он гадал о том, как передвигается без света сам Лаудер. Чтобы вести за собой второго, нужно хорошо знать карту помещений или видеть в темноте. Насчет последнего Гейл сомневался, осторожно прощупав Лаудера имплантом на предмет модификаций зрения и наличия дополнительного оборудования — их не было, а вот карту подземного Аякса Джибейд вполне мог ему дать. Правда, если Лаудер провел в Рамзесе только то время, которое прошло от выхода на станции, то никакую карту не выучил бы так, чтобы не разбить лоб на незнакомых лестницах в потемках, это не район, где закоулки можно и вправду знать как свои пять пальцев. Может, хорошо слышит? Тед говорил, что у него абсолютный дрифтерский слух. Слепые распознают отражение стука своей трости на расстоянии двух метров от предмета, а некоторые даже ногами его чувствуют. Дифференцировать нюансы возвращающегося смешанного эха трудно, но доплеров тон у отдаляющихся предметов ниже, а у приближающихся выше, в учебке это говорили, только нужно какой-то звук издавать для такой эхолокации, вроде дельфиньего...
Гейл влетел в стену, чудом успев отвернуть лицо и больно ободрав локоть. Дальше шла лестница, у которой, слава богу, обнаружились перила, но они кончились, и Гейл навалился на спину Лаудера, забыв о провисшей веревке. Попытку открыть рот Лаудер пресек, сжав ему горло под нижней челюстью. Намек был ясным, и дальше они проследовали в полном молчании, причем Гейл все это время всячески мусолил идею, что достаточно веревке лопнуть или быть отрезанной ножом Лаудера — его тело никто никогда не найдет в этих катакомбах без единой лампочки.
— Эндрюс, вы сопите как носорог, в чем дело? — шепнул Лаудер.
Пришлось контролировать не только мысли, но и дыхание.
Вскоре Гейл нашел способ, который позволил ему выглядеть менее неуклюжим, чем в начале пути. Подсказка была в часах Лаудера. Спрятанный под рукавом электронный девайс с хорошим зарядом батареи был для импланта детской игрушкой. Его линии в полуметре от себя Гейл видел так же отчетливо, как и перемещения в пространстве. Он перестал спотыкаться и налетать на спину Лаудера, легко отмечал, когда владелец часов делает поворот, для такого скретча не требовалось много сил, и со стороны он был незаметен.
Понять, куда они двигаются, казалось нереальным, поэтому Гейл просто положился на Лаудера. Остановился первым он только когда имплант подцепил кроме знакомых линий еще одну чужую, расположенную на уровне пола.
Это был жучок, своего рода сигнальная нить, задев которую, они себя обнаружили бы. На что она должна реагировать — на свет или теплоту, Гейл не понял. Лаудер одобрительно хлопнул его по плечу, и линию они перепрыгнули. Дальше нашлась еще пара таких же ловушек, а потом темнота перестала быть кромешной, поле зрения расчертили отдаленные устройства, и Гейл отключил имплант, чтобы разглядеть то, что открывалось с места, где они стояли.
А посмотреть было на что.
Впереди и под ними лежала пропасть, через которую толкали внизу гравитележку двое, в такой же черной одежде, как у Лаудера. На тележке ехал квадратный предмет, похожий на фрагмент электронного устройства, судя по виду — неработающий. Свет давали факелы, аналогичные тем, что Гейл видел на стене ресторана и в коридоре, только тут они были закреплены по бокам телеги. Груженая телега двигалась низко и медленно, и до Гейла долетали тихие нецензурные ругательства.