Она прыгала со всех перекладин по очереди, и с самого верха тоже.
Я просила её прекратить. «Нет» на неё не действовало, это был просто сумасшедший дом.
Затем вернулся Глебка с урока рисования. И тоже пробовал увещевать младшую. Он злился, что она испортила его постель, что она вообще скачет по его кровати. Он забыл, что делал то же самое в её возрасте. А, может быть, я тоже была такой же непоседой. Да не может быть, точно была.
Всё-таки так странно ощущать себя взрослой. И смотрю на всё иначе, и выводы делаю другие. И это ещё занятия в институте не начались.
А как начнутся, так я, наверно, совсем взрослой стану.
========== Вечер в кругу семьи ==========
Мы сели ужинать. Сегодня у нас окрошка была на кефире да пирожки мамины с капустой, с картошкой и с повидлом.
Вкусно. Люблю мамину стряпню. Пора перенимать опыт и учиться готовить.
Все были за столом: и папа не дежурил, и мы, дети, втроём, и мама, которая только разлила по чашкам окрошку, поставила перед каждым и тоже присела.
Тут звонок в дверь.
Я пошла открывать. Дядя Глеб пришёл. Вижу, что волнуется, но я же не смею спросить — почему. Жду, что скажет.
— Нюта, отец дома?
— Ужинаем, проходи.
Он вошёл в кухню и остановился в дверях.
— Добрый вечер, приятного аппетита.
— Садись, — приказным тоном сказал мой отец. — Ужинать с нами будешь!
Глеб сел, а мама захлопотала, наливая ему окрошку и ставя ещё один прибор.
— Саша, ты прости меня. Но я… — он начал взволнованно, видимо, готовился к этому разговору.
Папа его перебил:
— Опять взял на себя руководство моей семьёй?!
Дядя Глеб смутился и опустил глаза, а папа улыбался.
— Саша, я не могу вас отпустить. Пойми, не могу. Эта идея с переездом…
— Ты нашёл квартиру в этом доме? Каким образом? Запугал соседей, да?
— Саша! — и тут дядька поднял глаза на отца и тоже расплылся в улыбке. — Я ходил по соседям. Я говорил, предлагал варианты и нашёл. Саша, мне не стыдно. Хотя я твоё недовольство предвидел и понимаю.
— Что нашёл?
— Две квартиры. Их можно объединить, и можно сделать лестницу, и тогда мы будем все вместе.
Они смотрели прямо друг другу в глаза. Казалось, что слова, произнесённые ими, были одним диалогом, а вот взгляды — другим. Сначала оба улыбались, потом стали серьёзными, как никогда, затем папа снова разулыбался.
— Лестницы не будет. Ты же не хочешь в сумасшедший дом? Как я понял, речь идёт о квартирах над тобой, так? Это дорогие квартиры, трёшка дорогая. Я не возьму у тебя деньги, а наших не хватит. Я оформлю ипотеку в банке, и не возражай.
— Зачем переплачивать? Да и не хватит, только на ремонт. Квартиры убитые, в них так просто не въедешь. Саша, я могу помочь с ремонтом! Я не пытаюсь тебя подавить или ещё что-то, что приходит тебе на ум. Я не отпущу вас! Никого! И тебя в первую очередь.
— Будешь клеить обои? Сам?
— Буду.
— Тогда там точно жить не придётся. Я тебя понял, ты меня тоже. Сейчас отужинаем и пойдём квартиры смотреть. Лестницы не будет, это в твоих же интересах.
— Саша, это было бы классно, дети и вы могли бы…
— Во-первых, по технике безопасности детям лучше не бегать по крутым лестницам между этажами. Во-вторых, у нас разные семьи, хоть мы и родственники. Предпочитаю лишний раз позвонить в дверь. Так удобней и тебе, и мне. В-третьих, ты работаешь дома тоже, мы и так будем шуметь и прыгать у тебя на голове. У каждой семьи должно быть своё пространство. Глеб, пойми…
Дядя Глеб перебил папу:
— Я понял, Саша. Я буду клеить обои. Я буду очень стараться.
— Всё должно быть по-твоему! Ну что ты за человек?!
— Я не могу вас отпустить, прости. Понимаешь, не могу! Саша, нет у меня никого, кроме вас и Лёни.
— Да куда я денусь! И за что тебя прощать? Горбатого могила исправит. И чем позже, тем лучше. Нашёлся руководитель на мою голову! И не отвертишься! А мы без тебя куда? Судьба у нас — быть подле друг друга. Не психуй, и я не стану. Пошли смотреть твои убитые квартиры и о стоимости толковать с хозяевами.
Самое интересное, что во время их диалога молчали все, даже маленькая Юленька и та не подала голоса не разу. А мама, казалось, вообще, затаила дыхание.
Я же молилась, не знаю — кому. Воспитали меня атеисткой. Но я молилась. Я так боялась их ссоры, так боялась! Мне казалось, что я просто не переживу их ссору. Потому что папа — это папа, и он мне всех дороже, а дядя Глеб — это дядя Глеб. И он всё правильно сказал: он не может без нас, а мы без него.
После ужина мама мыла посуду и плакала, а папа с дядей ушли смотреть квартиры.
— Мама, ты чего? Всё обошлось ведь.
— Да, слава Богу, обошлось. Волновалась, Нюта?