«Скоро утро, – думала Анжелика, – скоро утро!..»
Она уже совершенно успокоилась. Скоро она увидит Петра. Он должен быть извещен о том, что царица София уже знает: ее сын вернулся! Должен быть извещен? Или все же нет? Как лучше поступить?..
Странные протяжные и дикие звуки прервали размышления герцогини де Монбаррей. Звуки эти повергали в ужас и тоску. Анжелика почти догадалась, что же это, но все же спросила:
Что это? – обращаясь к своему спутнику.
– Волки! – коротко бросил он в ответ.
Анжелика тотчас сообразила, что дело нешуточное!
Невольно она схватилась за древко с топориком. Она не забывала о своем оружии, об оружии, которое было добыто ею ценой убийства!
Лефорт кричал возчику по-московитски, понуждая того ехать еще быстрее.
– Скорей! Скорей! Пошел! – кричал женевец.
Возчик гнал лошадей.
Седоки цеплялись друг за друга, поворачиваясь так, чтобы видеть мчавшихся за санями серых разбойников. Анжелика уже различала оскаленные пасти, горящие глаза, клиновидные серые морды.
– У вас есть оружие? – спросила Анжелика, крепко хватаясь обеими руками за рукав шубы Франца Лефорта.
– Нет! – крикнул он.
Волки приближались.
«Как глупо!» – подумала Анжелика.
Это ведь и вправду было глупо: прожить буйную жизнь, спастись от многих опасностей и… погибнуть в далекой холодной стране от клыков диких зверей! Но нет! Она так просто не отдаст свою жизнь!
Матерый волк вырвался вперед и седоки уже могли расслышать щелканье огромных зубов… Анжелика решительно схватилась за древко своего топорика. Она проклинала тяжелый кафтан стражника, сковывающий ее движения. Но все-таки она ухитрилась размашисто метнуть свое оружие! Матерый волк отчаянно завизжал и покатился по снегу. Его сотоварищи резко рванулись бежать назад, прочь от саней с опасными седоками! Лошади вдруг стали как вкопанные. Сани внезапно повернулись и все трое – Лефорт, Анжелика, возчик – очутились в снегу. Помогая друг другу, они поднялись на ноги.
– Я должна вернуть мое оружие, – сказала Анжелика.
– Вы сошли с ума! Теперь уже вы сошли с ума! – простонал швейцарец и вдруг повалился снова на снег. Он лишился чувств. Анжелика набрала полные горсти снега и принялась тереть лицо друга Петра. Франц Лефорт скоро опомнился. Анжелика неуклюже побежала к агонизирующему волку. Умирающий зверь обливался кровью. Он был смертельно ранен. Анжелика нагнулась и ее оружие вновь очутилось в ее руках. Она посмотрела на умирающего зверя. Франц Лефорт подошел к ней.
– Матерая волчица, – произнес он задумчиво.
– Волчица?! Я думала, вожаком стаи бывает волк!
– Редко! – Лефорт смотрел на издыхающую волчицу. – Чаще всего стаей руководит волчица!..
Оба замолчали. Анжелика не спрашивала, кого напомнила ее спутнику волчица! Конечно же, царицу Софию!..
Дальнейший путь протекал без трагических случайностей. Звезды и луна уже совершенно побледнели, когда сани подъехали к деревушке, состоявшей из пары десятков домов, деревянных сельских московитских домов. С первого взгляда возможно было подумать, что деревушка совершенно заброшена, но на самом деле это было не так! Откуда ни возьмись, бросились к подъезжающим саням вооруженные люди, но приостановились, узнав друга царя. Анжелика поняла, что молодого царя хорошо охраняют. Петр явно уже собрал своих сторонников и, должно быть, готовился к решающему столкновению со своей сестрой. Лефорта и Анжелику проводили в один из домов. Там, в бедно убранной комнате, сидел за деревянным столом Петр. Он показался Анжелике сумрачным и задумчивым.
– Снимите верхнюю одежду, – сказал он, никак более не приветствуя вошедших.
Лефорт и Анжелика освободились от неуклюжих верхних одежд. Лефорт помог своей спутнице стащить с плеч кафтан-шубу стражника. Анжелика положила на пол древко с топориком. Надо было сесть, но они ожидали позволения.
– Сядьте! – приказал царь.
Они сели на обычную для убранства московитских домов скамью без спинки.
Петр обратился к своему старшему другу:
– Франц, ты готовишься к возможным стычкам в городе? Собраны ли наши летучие отряды?
– Подготовка идет, – отвечал Лефорт с воодушевлением.
– Быстрее, быстрее! – Петр ударил кулаком по столешнице. – Как возможно быстрее! – повторил он.
– Да, да, не тревожься! – Лефорт помахал рукой.
Разговор шел на французском языке.
– А теперь ступай! – Петр по-прежнему обращался к Лефорту. – Я должен поговорить с герцогиней де Монбаррей наедине!
Лефорт поднялся и тотчас пошел к двери. Мужчины не подмигивали друг другу, как можно было бы ожидать, а оставались серьезны.
Едва дверь за Лефортом затворилась, как Петр начал разговор. Он сразу же заговорил просто, без церемоний.
– Кое-что мне уже известно, – сказал царь. – Но я хочу знать подробности вашего разговора с моей сестрой, а также подробности бегства Андре Рубо!
Анжелика подробно рассказала о своей беседе с царицей Софией. Петр кивал и глаза его то и дело вспыхивали грозными искрами.
– Что же касается бегства Андре Рубо, то этих подробностей я не знаю, – откровенно отвечала Анжелика.
Петр кивнул, затем произнес задумчиво:
– Так, стало быть, моя сестра потеряла сознание… Теперь она знает, что ее сын в Москве… – Он замолчал.
– Простите, Ваше Величество, – Анжелика пыталась говорить, не теряя чувства собственного достоинства. – Я не должна была говорить… но глаза матери, потерявшей сына!.. Она смотрела на меня такими печальными глазами…
Петр выкрикнул по-московитски какие-то слова. Это, должно быть, он произнес московитские ругательства. Анжелика сидела, опустив голову. Наконец она решилась говорить:
– Я сама – мать. Мои дети в опасности!
– Нет, это вы, герцогиня, подвергли меня страшной опасности! Вы такая же, как все женщины, такая же сука, готовая на любое предательство, на любое преступление ради спасения своей жизни, или жизни своих щенят, или жизни своего кобеля!..
Анжелика вскочила, не стерпев оскорбления:
– Замолчите! То, что вы – царь, отнюдь не дает вам права оскорблять даму, титулованную особу, подданную короля, с которым вы желаете поддерживать дружественные отношения!
– Оставьте! Вы в моих руках. София давно уже пришла в себя. Она ищет своего сына, ее люди рыскают по Москве. Но пусть только попробуют сунуться сюда!..
Анжелика обрадовалась:
– Неужели вы нашли Андре Рубо? – Но радость тотчас погасла. Анжелика понимала, что нет, Андре Рубо еще не найден!
– Если бы я нашел его! Я тотчас же отдал бы приказ уничтожить его!
– Но ведь он не знает о своем происхождении!
– Он узнает!
– Я сомневаюсь. София не решится сказать кому бы то ни было о своем сыне…
– Но это всего лишь ваши предположения, герцогиня! Вы уже натворили дел!
– Что мне делать?! Я готова понести наказание. И ваш друг Лефорт уже придумал для меня наказание. Он предлагает мне вернуться к Софии!
– Я предлагаю вам то же самое!
– Вы не боитесь, что я приму ее сторону? – рискнула спросить Анжелика.
Петр громко, басовито расхохотался:
– Зачем же вы так поступите? – спросил он сквозь смех.
– Хотя бы ради спасения своих детей! – сказала Анжелика с вызовом.
Новый взрыв хохота заставил молодого царя пригнуть буйные черные кудри к столешнице.
– Вы, разумеется, шутите! – заговорил он, одолев смех. – Я не думаю, чтобы вы были настолько глупы.
– Что глупого заключалось бы в подобном шаге? Мои дети находятся в руках царицы, так же, как я сейчас нахожусь в ваших руках…
Петр пристально посмотрел на герцогиню де Монбаррей. Анжелику поразила проницательность, беспощадная проницательность его взгляда.
– Не стоит со мной шутить, герцогиня! – проговорил молодой царь. И в глазах его вновь вспыхнул зловещий огонек. – Вы должны знать, я, именно я, выйду победителем из этой борьбы двух претендентов на московский престол, из борьбы царя Петра и царицы Софии! И горе тем, кто пойдет против меня! Я ничего не могу обещать вам, герцогиня! Я не обещаю вам спасти ваших детей! Я даже не обещаю сохранить вам жизнь! Но вы будете делать то, что я прикажу вам!..