Спустя час дороги мне всё ещё продолжало казаться, что за мной кто-то идёт следом. То ветка хрустнет, то матерится кто-то. Может ветер? Скорее, плохо воспитанные вороны.
Время от времени я оборачивалась, но так никого и не увидела. Наверное, просто показалось.
Ближе к ночи я дошла до завода, который серым гигантом возвышался над деревьями. Из его трубы валил чёрный дым, как из крематория на полном ходу, пугающее зрелище.
Моя тропинка завернула в чащу леса, и вскоре я спряталась за стволом огромного дуба. Из этого укрытия можно было хорошо осмотреть сам завод и его территорию.
Какая-то странная тишина царила всюду.
Строение напоминало трёхэтажную серую коробку с огромной чёрной трубой. Сложно было понять, кем был построен этот завод и для чего. Может, ещё древними, просто хорошо отреставрирован. Или это уже наши специалисты, вдохновляясь их чертежами, смогли создать такое чудо.
Скорее второе, прежде чем реставрировать постройки древних, их нужно вначале очистить от остатков техники. А это задача непростая, опасная и очень дорогостоящая.
Несколько лет назад группа охотников вычистила одну фабрику от всей техники, чтобы заказчик смог наладить там своё производство ткани.
Но одного маленького бытового робота-уборщика упустили. Казалось бы, ерунда. А когда утренняя смена пришла на работу, то их встретили уже порядком модернизированные работники ночной смены.
У папы я как-то нашла фотографии нескольких модифицированных. Это было чудовищно. Их глаза были заменены камерами слежения, которыми когда-то была утыкана вся фабрика, непонятные трубки торчали из спины. По этим трубкам текла непонятная жидкость, которая заставляла их уже неживые тела функционировать.
Именно этот случай заставил людей утвердиться в том, что древние превратили самих себя в зомби, прежде чем исчезли с лица земли. Но и отец, и Пётр говорят, что сама идея зомби — это глупости, хотя бы потому, что роботы начали “переваривать” людей вот в это лишь спустя многие десятилетия после исчезновения древних.
Раньше люди контролировали обновление программного обеспечения для всей техники, но, когда следить за этим стало некому, роботы начали обновляться так, как считали нужным.
Потом отец для сравнения показал карточки с изображением того, как, по их мнению, были одеты древние, и мы сравнили их с тем, что сделал с теми людьми робот. Результат оказался слишком похожим. У древних действительно были костюмы с трубками и очки с камерами, но это была только одежда. А робот сделал так, как помнил. Ужас!
Потом ещё был один случай. Найденный за гранью робот-няня обрезал тело ночного сторожа таким образом, что получилось некое подобие ребёнка семи лет. Только вот он ноги ему не совсем туда прикрепил.
Этот случай подтвердил теорию отца и стало ясно, что роботы пытаются вернуть понятный им мир, но уже с искажёнными воспоминаниями о людях прошлого.
Но хватит о роботах. Я же стою перед заводом. О нём и нужно думать.
Вместе с дымом из трубы вырывался мощный запах горелого мяса, но никак не горошка. Это настораживало, что-то не сходятся заявленные планы Эдуарда про рагу с горошком, с этим вот запахом шашлыков. Если принюхаться, то и шашлыки явно не первой свежести.
Недалеко от входа на территорию стоял пост охраны. Я запросто могла бы подойти к охранникам и применить свой женский шарм. Но флиртовать с двумя незнакомыми мужиками в глухом лесу показалось мне не очень хорошей затеей. Да и выглядели они жутковато. Было в их позах что-то странное, я бы даже сказала — неживое.
Когда я подкралась к дереву поближе, то охранники вообще перестали казаться живыми. Мужчины стояли и не шевелились, грудные клетки не двигались. Один из них был похож на распухший труп утопленника, да и вообще, казалось, что он насажен на шест, а другой был каким-то гниющим.
Я, конечно, уверена не была, так как я не решилась подойти ближе. Пусть усилием воли я и списала внешний вид охранников на свои фантазии, навеянные последними событиями, попадаться на глаза здесь нельзя никому.
Вместо этого я прибегла к трюку, который уже помог мне однажды пробраться на кладбище. А именно, идти до первой встречной попопролазевательной дырки в заборе, и, на моё счастье, такая встретилась очень быстро.
Когда я попала на территорию завода, то первым делом пробралась к ближайшему окну и заглянула внутрь помещения.
— Трындец. — промычала я, закрыв рот рукой.
На полу большого пустого помещения, возвышалась здоровенная гора, состоящая из месива изуродованных, человеческих тел.
На многих погибших было надето обычное рваньё, как у бродяжек. Но на других были комбинезоны, как у работников фабрики. Эдуард грохнул своих же работников? Зачем?