Немного придя в себя, я осознала, что за окном светит солнце, да и вообще день прекрасный. В приподнятом настроении я решила связать тело Даниля верёвками, которые лежали на столе. Наверное, после Алёны остались.
Когда тело было крепко стянуто, я начала обшаривать его карманы, чтобы найти устройство для разблокировки “браслета дружбы”.
Во внутреннем кармане его халата нашлись фотографии мёртвой Зиви.
— Фу, мерзость. — сказала я по привычке, хотя мне было уже пофигу.
По состоянию фотографий было видно, что мужчина часто их рассматривал. Больной извращенец.
Я пнула ногой тело Эдуарда в бок, чтобы мне стало чуточку легче, и засунула фотографии обратно ему в карман. Пусть с ними мурзы разбираются.
В следующем кармане я нашла пакетик с пуговицами и фисташками. Но зачем? Лучше мне этого не знать. А в следующем был гвоздь, свисток и горстка семечек.
У мужчины оказалось много карманов, хорошо, что под халатом он не был голый. Ещё чуток пошарив по залежам того хлама, который он носил с собой, мне всё же попался пульт непонятного назначения. На нём было всего две кнопки, зелёная и голубая, и никаких обозначений.
— Ну и что мне с этим делать? Либо браслет открою, либо оттяпает ногу.
Я решила больше не испытывать своё везение и просто доставить всё это мурзам, пусть сами разбираются. Там хоть, если что, больница рядом будет.
Крепко ухватившись за верёвки, я потащила тело к кристалломобилю. Порядком повозившись — труп, как нарочно, складывался пополам при попытке пропихнуть его в дверь — я всё-таки загрузила тело на заднее сидение.
А потом я села на место водителя, переключила нужные тумблеры и поехала.
Глава 15
Ну прощай, Мерлин
Через полчаса я влетела на территорию ОПМ под вой двигательного кристалла. Мне было уже на всё наплевать, и нежничать с машиной человека, который позволил меня украсть, я не собиралась.
Остановившись прямо в центре площади у главного здания, я лениво вылезла из мобиля, открыла дверь, ухватилась за верёвки, напряглась, потянула и вывалила на землю окровавленный труп.
Наверное, я выглядела ужасно. Волосы всклокоченные, перепачканные, на лице месиво из земли, соплей и крови, грязный комбинезон, непонятно с кого снятый, кожа на лице, шее и голове стянута высохшей кровью.
Реакция мурзов была очевидна. На меня были наведены, наверное, все пульсары, и смотрела как минимум сотня испуганных глаз. Кто-то взвизгнул, а кто-то просто упал.
Толпа загудела, сквозь шелест их голосов я услышала уже знакомый голос Лужкина.
— Что тут происходит?
Следователь вышел из толпы и смело направился ко мне. Я выпрямилась и бросила верёвки на пол.
— Мерлина или Эдуарда заказывали? Вот они. С бесплатной доставкой на дом.
Лужкин с недоверием глянул на тело мужчины, а затем с непониманием взглянул на меня. Он подошёл ближе, пытаясь разглядеть Даниля, но измазанная кровью белая борода полностью облепила лицо.
— Он мёртв? — спросил следователь.
— Скорей всего. Пойди, проверь. — ответила я.
Мужчина скривился, явно не хотел пачкать руки об тело. Повернулся к толпе и крикнул:
— Срочно позовите Михаила, а девушку отмыть и в допросную.
— Подождите, я без тела никуда не пойду. Не хочу лишиться ноги.
Следователь посмотрел на меня как на совсем умалишённую.
— Почему? — осторожно спросил он.
Видимо, его тоже учили, что психов злить нельзя. Я подняла штанину и показала ему “браслет дружбы”.
Глаза Лужкина поползли на лоб и мне даже показалось, что кожа мужчины посветлела на несколько тонов. Он достал свой кристаллофон и начал вызывать непонятных людей.
— Всем убрать оружие. Чрезвычайная ситуация, на территории взрывоопасное устройство. — затем крикнул следователь и толпа возбуждённо загудела.
Возможно, надо было пугаться пульсаров или бомбы на ноге. Мне казалось, что все мои эмоции уже потрачены. Не было сил и желания бояться, плакать, истерить. Я просто села на холодную брусчатку и посмотрела на тело Даниля. Наклонилась к его уху и прошептала:
— Сука ты, Даниль.
Люди бегали, кричали. Кто-то ко мне подходил, трогал. Кто-то что-то спрашивал. Но какая уже разница, наплевать. Я устала, просто сидела, смотрела как на бороде Даниля высыхает кровь, меняя свой оттенок.
— Шеф, не отрезав ногу, браслет не снять. — раздалось где-то вдалеке.
— Позовите Петра, он всё снимет. И ничего резать не придётся. — еле слышно ответила я.