— Мой врач.
— Ха-ха-ха! У вас забавная свита. Мадам, король вас повсюду разыскивает. Он в отчаянии, и я вынужден под охраной отправить вас в Париж.
— Увы, месье, мой путь лежит на остров Крит и никому на свете не удастся вернуть меня в Париж.
— Вы уверены? А на Крит вы поплывете в вашей лодочке?
— Нет, на вашей галере.
— Что? Ха-ха-ха! Женщина на борту моего корабля?
Это невозможно!
— Оставьте нас, Савари!
Когда они остались вдвоем, она продолжила:
— Месье де Вивон, быть может, мое появление в Версале не доставит особой радости вашей сестре, мадам де Монтеспан.
— Неужели?! — недоверчиво возразил герцог.
— Да, месье. Однажды я имела возможность наблюдать, как совершается черная месса и главную роль в этом дьявольском спектакле играла ваша сестра.
Известие ошеломило герцога де Вивона и заставило ненадолго задуматься. Он допускал, что это правда, но понимал также и то, что если Анжелика вернется в Париж, то быстро вытеснит его сестру из сердца короля, даже если тот и не поверит в черную мессу.
— Не угодно ли вам, чтобы я все рассказала королю? — добавила Анжелика.
— Лучше быть в — числе ваших друзей, чем вашим врагом, — медленно ответил герцог. — Я распоряжусь, чтобы вам приготовили каюту на корабле.
— И для моего врача, — живо подсказала Анжелика.
— Разумеется, мадам! — поклонился он и вышел из башни.
Глава третья
— Здесь вам будет удобно, — сказал де Вивон, распахивая дверь роскошной каюты, когда маркиза и Савари прибыли на королевскую галеру.
— Да, в самом деле, — согласилась маркиза, окинув взглядом изысканную обстановку. — А как же вы?
— Обо мне не беспокойтесь. Я переберусь в капитанскую каюту к де Мелерану. Знаете, мадам, вы — первая женщина, которая совершает путешествие на борту моей галеры. Поистине, ваше присутствие ее украсило. Прошу вас! — он протянул ей коробку с какими-то восточными сладостями.
— А что это?
— Военный трофей, любимые лакомства восточных женщин.
— Недурно выглядит.
— Ха-ха-ха! Название весьма экзотическое, в духе гарема — «рахат-лукум».
— Очень мило! — оценила Анжелика, попробовав угощение с необычным и нежным ароматом.
— Какое лакомство вы еще мне предложите? — усмехнулась она.
— Мадам, вы только прикажите, и весь мой корабль будет в вашем распоряжении. Я постараюсь, чтобы плавание доставило вам максимум удовольствия. Хотите осмотреть судно?
Когда они выходили из каюты, адмирал предупредил:
— Но от меня ни на шаг. Этот сброд ненавидит женщин, а уж таких, как вы, тем более.
Они направились к помосту, разделяющему два ряда прикованных гребцов, сидящих по три человека на каждом громадном весле. Сразу пахнуло смрадом немытых потных тел, гниющих ран под оковами, и десятки глаз с самым различным выражением уставились на нее.
Раздавались мерные стоны напрягающихся над рукоятями людей, в такт ударам барабана взмахивающих веслами, и вскрики наказанных гребцов, которых надсмотрщики хлестали длинными бичами по обнаженным спинам, оставляя багровые полосы на телах жертв. Ритм движения немного сбился из-за жадного внимания гребцов-к прекрасной женщине, и надсмотрщики яростнее заработали бичами.
— Прошу, мадам. Это грот-мачта. Исключительно высока для галеры, у которой практически нет киля. Это одно из моих изобретений. Она позволяет делать восемь узлов при попутном ветре. Кедровая мачта выдержит любую бурю и прослужит-нам десятки лет, — самодовольно улыбнулся герцог, гордясь собой.
— А люди? Сколько они выдерживают на такой работе? — с сарказмом спросила маркиза, угнетенная увиденным.
— По-разному, — ответил адмирал, не уловив сарказма. — Одни умирают сразу же, другие — живут лет тридцать. Это непредсказуемо. Кстати, видите деревяшки у них на шеях? Это кляп. Мелеран, — обратился он к капитану.
— Да, адмирал, — вытянулся тот перед герцогом.
Вместо ответа де Вивон сделал ускоряющий жест.
— Есть! — ответил капитан.
— Сейчас они делают шестнадцать гребков в минуту, но по моей команде им приказывают взять кляп в рот. Мелеран, — повернулся он опять к капитану.
— Да, адмирал.
— Двадцать. Идемте, — он взял под руку маркизу, расстроенную увиденным.
— Двадцать в минуту! — закричал капитан.