Двумя днями ранее королевский двор Франции облетела радостная весть о том, что английский монарх вернул себе корону.
Его мать, королева Генриетта, дочь Генриха IV, и его сестра, утонченная и прелестная принцесса, всю жизнь проведшая в ссылке, находились в Сен-Жан-де-Люзе.
Вечером англичане давали бал.
— А ведь и Карла прочили мне в супруги, — обратилась Мадемуазель к Анжелике. — Сказать по правде, я не верила в то, что сын короля, обезглавленного собственным народом, сумеет взойти на трон… Кажется, этот Карл довольно умен, хотя кардинал и попросил его в какой-то момент покинуть Францию, чтобы не злить Кромвеля. Политические требования редко согласуются с тактом. Королева Генриетта бежала в Европу, истратив все свое состояние, все драгоценности, только бы спасти династию Стюартов. Ревностная католичка, именно она убеждала мужа избавить Англию от пуритан[124], что и привело Карла I на эшафот, когда те одержали победу. Его семье пришлось искать укрытия во Франции, в Лувре. Они влачили жалкое существование. А Карл младше меня всего на три года. Мать подталкивала его ухаживать за мной. Разумеется, ведь, получив мое состояние, Карл обрел бы сторонников гораздо быстрее. Подумать только! Вопрос о разнице в возрасте влечет за собой вопрос о различии характеров. Слишком он был неловок, чтобы мне понравиться. Однажды в Лувре давали бал. Поскольку к Карлу относились как к королю, то для него поставили трон, к которому английский монарх даже не приблизился… А я, почувствовав сильную усталость от танцев, присела на него. Многие гости подходили ко мне, чтобы засвидетельствовать почтение, добавляя, что я наделена всем необходимым, чтобы стать королевой. И я стала бы ею! Но только рядом с королем, который действительно желает им быть и не боится, даже в ссылке, заявить о себе! Чем дольше я размышляю над всем этим, тем сильнее убеждаюсь, что отцовский престол слишком тяжкое бремя для такого человека, как Карл. Он, должно быть, связался со странными сектами, в которых обучают магическим формулам, чтобы добиться успеха и обрести власть. Говорят, англичане очень привержены ко всему необычному и мистическому. Их короли и королевы слишком часто заставляли своих подданных менять веру[125]. Для них это всего лишь еще один способ борьбы за власть. Однако Карл должен остаться католиком. Его мать никогда не потерпит даже малейшего отклонения с пути истинной веры. Но ведь тогда англичане его не поддержат[126].
Мадемуазель уверяла, что мадам де Пейрак единственная, с кем она может поговорить в эти полные тревоги дни, когда все с нетерпением ожидали решения, которое примет король Испании. Она повела Анжелику на прогулку к площади перед монастырем реколлетов[127]. Принцесса объяснила, что в доме, где остановилась королевская семья, слишком тесно и монахи предоставили одно из просторных помещений монастыря под королевскую гардеробную, чтобы роскошные наряды не мялись в сундуках. Некоторым счастливцам удается взглянуть на все эти чудесные вещи, так что прогулка обещала быть занятной.
Однажды во время посещения монастыря Анжелике показали графиню де Суассон, урожденную Манчини, ту самую Олимпию, племянницу кардинала, которая так долго пользовалась расположением короля, пока тот внезапно не воспылал чувствами к ее сестре Марии. Она вышла замуж за Энгерра де Каринья на Савойского, графа де Суассона, и, казалось, не слишком переживала из-за потери царственного возлюбленного. Она оставалась при дворе и сохранила дружбу короля. Графиня де Суассон по-прежнему блистала среди придворных. К ней относились с почтением. Она много выезжала.
Анжелика услышала, как Олимпия говорила одной своей подруге:
— Дорогая моя, я нашла превосходных гонцов, которыми необычайно довольна. Поистине баскские посланники быстрее ветра. Они способны пробежать более двадцати лье в день. Вы согласны со мной, что подобный изыск, когда впереди кареты бегут гонцы, извещая о вашем прибытии, а собаки лаем разгоняют толпу, придает респектабельности в свете?
Эти слова напомнили Анжелике, что Жоффрей, хоть и ценил роскошь, не любил обычай заставлять гонцов бежать впереди карет.
Да, кстати, а где же Жоффрей?
Король Испании принял французского графа де Марсена[128], которого хорошо знал, так как тот был сторонником Конде и сражался за него во Фландрии. Французы, обосновавшиеся в Сан-Себастьяне, напротив, встретили его с кислыми минами.
124
Пуритане — ветвь протестантизма в Англии. Выступали за углубление Реформации и против англиканской церкви, подчинявшейся королю и архиепископу Кентерберийскому. Часть пуритан эмигрировала в Новый Свет, остальные же составили оппозиционный королевской власти лагерь. Именно пуритане возглавили Английскую революцию. Их неоднородность привела к образованию двух течений: умеренного — пресвитериан, и радикального — индепендентов. Кромвель принадлежал к индепендентам.
125
Реформация в Англии, в отличие от Германии или Франции, была делом рук короля. В 1534 г. Генрих VIII, чтобы развестись с Екатериной Арагонской, объявил себя главой церкви, а церковь свободной от власти папы. Разумеется, развод был только поводом к Реформации. Началась ликвидация монастырей и передача монастырской собственности короне. Его дочь от Екатерины Мария Тюдор вернула католичество, но когда на престол взошла дочь Анны Болейн Елизавета, Англия вновь обратилась в протестантизм. В конце XVII в. Яков II предпринял последнюю попытку насадить в Англии католицизм.
126
Тем не менее Карл II, взойдя на престол, стал протестантом и вернулся в лоно католической церкви только перед смертью.
127
Одна из ветвей монашеского ордена отшельников св. Августина, который подразделялся на ордена Больших отцов, Малых или августинцев св. королевы Маргариты (названы так из-за более короткого монашеского одеяния), босоногих (носили сандалии на босу ногу) и августинцев-францисканцев или реколлетов (братьев созерцателей).
128
Марсен, Жан-Гаспар-Фердинан, граф де (ум. 1673) — уроженец Льежа, был на службе у французского короля, во время Фронды поддерживал Конде.