Глава 4
Карлик Баркароль в дверях дома колдуньи. — Вторая прогулка с Магистром
НА другом берегу Сены, в Нельской башне, отголоски королевской жизни доходили до нищих благодаря рассказам Баркароля. Карлик всегда был отлично осведомлен о том, что происходит при дворе, потому что порой, нарядившись в костюм шута XVI века с бубенцами и перьями, он открывал двери дома одной из самых знаменитых парижских прорицательниц.
— И прекрасные дамы, которые приходят ее повидать, напрасно скрывают свои лица под масками и вуалями, я их всех знаю…
Он называл знакомые имена и приводил известные Анжелике подробности, поэтому она нисколько не сомневалась, что самые роскошные цветы из окружения короля частенько посещают подозрительное логово этой гадалки.
Ее звали Катрин Монвуазен. Она получила прозвище Лавуазен — «Соседушка». Баркароль уверял, что она опасна и, кроме того, очень искусна. Присев на корточки в излюбленной «жабьей позе» рядом со своим другом Деревянным Задом, Баркароль запросто раскрывал Анжелике тайные интриги, описывал ужасающие деяния и мошенничества, свидетелем которых он становился. Анжелика то пугалась, то сгорала от любопытства.
Почему же все эти знатные дамы или принцы покидали Лувр, облачившись в серые плащи и маски? Почему бежали они по грязным переулкам Парижа и стучали в дверь вертепа, которую им открывал гримасничающий карлик? Почему доверяли свои самые сокровенные тайны слуху полупьяной женщины?..
Потому что они хотели получить то, что невозможно приобрести за деньги.
Они хотели любви. И той любви, что присуща молодости, и той, которую пытаются удержать стареющие дамы, понимая, что любовники ускользают из их сетей. Приходили сюда и ненасытные честолюбцы, которые стремились подняться все выше и выше…
Они клянчили у Лавуазен магическое зелье, порабощающее сердце, афродизиаки, пробуждающие чувственность.
Некоторые жаждали заполучить наследство старого дядюшки, который почему-то и не думал расставаться с жизнью, кто-то мечтал о смерти старого мужа, соперницы или еще не родившегося ребенка.
Лавуазен была акушеркой, отравительницей и колдуньей в одном лице.
Чего же еще они хотели? Отыскать клады, общаться с дьяволом, увидеть призрак покойного, убить колдовством на расстоянии… Им некуда было идти, кроме как к Лавуазен. А здесь стоило лишь договориться о цене, и Лавуазен созывала своих подручных: ученого, изготавливающего яды; лакея или служанку, крадущих письма; сбившегося с пути священника, служащего черную мессу, и подыскивала ребенка для жертвоприношения, ребенка, в шею которого всаживали длинную иглу и пили кровь…
Анжелика, низвергнутая на самое дно Двора чудес процессом о ложном колдовстве мужа, слушая рассказы Баркароля, внезапно обнаружила, что настоящее колдовство существует. Карлик также открыл ей глаза на ужасающую извращенность религиозных чувств в их век, когда место Бога занял Сатана.
Детей для жертвоприношений продавал Лавуазен некий Гнилой Жан. Именно благодаря ему Баркароль получил у предсказательницы работу портье. Гнилой Жан любил серьезную, хорошо выполненную и хорошо организованную работу.
Дождь лил как из ведра.
— Вот удача для Дворца правосудия, — зубоскалила Полька. — Его подземные темницы наконец-то очистятся.
Как обычно в состоянии подпития, женщина принялась горячо спорить с присутствующими по поводу камер и застенков столичных тюрем.
Что касается камер, то она согласна! Если сравнивать темницы Большого Шатле с темницами Дворца правосудия, которые еще называли «складами», то трудно решить, какие из них ужаснее.
Но если говорить о застенках, так называемых «мешках забвения», то среди парижан самыми страшными считались казематы Дворца правосудия. Ужас только усиливали утверждения властей, будто в этом дворце, построенном для короля и его гостей, никаких тюрем нет. Зловещие слухи подтверждались в половодье, когда Сена выходила из берегов. Мало кто из парижан мог бы сказать, где именно в этом огромном здании, веками обраставшем пристройками, находятся «мешки забвения».
Полька утверждала, что они находятся в Соловьиной башне, прямо под залом пыток, откуда раздаются дикие крики несчастных, из-за чего башня и получила такое название[13].