Но это только аромат. А первый глоток кофе с утра - это не только аромат. Это жидкое благословение Воина Господня, посыл для страждущих и уставших, ведь есть такие люди, что просыпаются уже уставшими и клянусь бородой Зевса, я из этой категории. Эта жидкость поднимает веки и прочие члены, усиливает дух и душу. И перед казнью, в свой последний прием пищи я обязательно попрошу чашечку хорошего кофе. Чтобы предстать на Страшный Суд бодрячком и в отличном расположении духа. Вот и сейчас, чашка кофе совершила свою обычную магию и в голове моей стало прояснятся, грозовые тучи скрылись за горизонтом и выглянуло солнышко, растудыкивая лучи по всему светушку, а старик Ромуальдыч со своей портянкой приготовился заколдобится... лучше стало в общем, да.
- Еще кофе? - спросила наблюдательная Винниту, я отрицательно покачал головой и она успокоилась, присев на подлокотник кресла.
- Ну вот. - сказал Старец, поставив чашку на стол и откинувшись на спинку кресла. Ладонь его правой руки легла на бедро Винниту, вместо подлокотника. Винниту и бровью не повела, продолжая отщипывать кусочки от сдобной булочки, словно бы хотела кормить голубей или уточек в пруду.
- Теперь можно и поговорить, Виталий Сергеевич. - стоящая за его левым плечом Аса Акира извлекла откуда-то здоровенную сигару, ловко прикурила ее и аккуратно вложила в руку Старцу.
- Спасибо, дорогуша. - сказал Старец, приложился к сигаре и выпустил клуб дыма. Я проследил взглядом за поднимающимся сигарным дымом. Интересно, здесь есть противопожарная сигнализация, подумал я, можно ли вообще курить в номере?
- Что же ты хотел у меня спросить? Ах, да... - он выпустил еще один клуб дыма к потолку: - что мне от тебя надо. Хм. Мне от тебя ничего не надо. А вот тебе от меня нужно все.
- Как это?
- Думаю, что мне придется объяснить все с самого начала. - сказал Старец и поерзал в кресле, устаиваясь поудобнее: - в самом начале было Слово...
Глава 13
Пусть пушку закрепит человек с головой, чтобы
Майк не вышел из туалета с одним членом в руках.
(с) Сантино Корлеоне к/ф Крестный Отец
На крыше здания в теплую погоду вполне комфортно. Легкий ветерок доносит шут переполненных улиц, гудков клаксонов автомобилей, далекие завывания сирен, чьи-то страстные стоны из ближайшего окна. Я сижу у края крыши, приложившись к прицелу мощной винтовки Баррета пятидесятого калибра, или как ее называют на западе - "anti material rifle". Да, а по нашей классификации это калибр двенадцать и семь, это знаменитый крупнокалиберный ДШК, это патрон, который и в ладонь-то не помещается. Несмотря на ее вес и размер, управляться с винтовкой неожиданно легко, она прикладиста и удобна, как и все, что вы покупаете за большие деньги у лучших специалистов. Все, буквально все вокруг меня именно такое - и одежда из немаркого и неброского материала, тактические перчатки, спецбоеприпасы, наушники, радиостанция-сканнер, тренога с мощным биноклем и тактическим калькулятором, девушка, которая сидит за этим биноклем, отслеживая цели в здании на противоположной стороне улицы.
- Объект приближается к зданию. Готовность пять минут. - щелкает радио в наушниках.
- Поняла. - отвечает Винниту Верная Рука, продолжая наблюдение. Я окидываю ее взглядом - ладная девушка, точные, уверенные действия, спокойствие удава, в корне задавливаю непристойные мысли и снова прикладываюсь к мягкой резиновой манжете оптического прицела. Я люблю, когда все просто и незатейливо. Когда вот ты, а по другую сторону прицела - твой враг. Когда все проблемы можно решить на выдохе, плавно выбирая слабину спускового крючка, когда рядом с тобой твои верные друзья и напарники, которые готовы за тобой в огонь и воду, с которыми пуд соли съели. Когда ты охотник, а жертва даже не подозревает о том, что кто-то прямо сейчас решает когда тебе умереть, здесь и сейчас, или спустя некоторое время. Власть, которую дает тебе мощный патрон пятидесятого калибра антиматериальной винтовки.
- Поправка на ветер - два. - говорит Винниту, сверяясь с баллистическим калькулятором на запястье. Я киваю и два раза щелкаю, отменяя поправку. Глядя на окна здания напротив, на многочисленные офисные помещения, в которых сидят и работают десятки клерков, я думаю. Думаю о том, что здесь делаю я. Бывает такое ощущение, когда вдруг включается какой-то механизм в голове и - раз, и ты смотришь вокруг с недоумением, кто эти люди? Что вообще происходит? И что я тут делаю? Логика жизни неумолимо подводит тебя к этому моменту, все логично и правильно и вот ты стоишь с топором на помосте, над чьей-то послушной согнутой шеей и кто-то уже зачитал приговор и толпа одобрительно шумит внизу, выкрикивая непристойности и плоские шуточки, доски помоста слегка пружинят под твоими ногами, а над головой ослепительно синее небо, а в руках - удобная рукоять. И ты знаешь всю цепочку развития событий, знаешь, почему ты стоишь тут, знаешь, почему тебе надо это сделать, знаешь, почему это лучшее решение и ты умеешь это делать, но сейчас в голове у тебя что-то включается и спрашивает тебя - Что ты тут делаешь? Кто ты? Зачем это все?
Ты можешь выносить приговор, снюхивать дорожки кокаина с атласной девичьей кожи, взмахом руки двигать полки вперед, красться под деревом в Немии, сжимая в руке бронзовый меч, произносить речь перед Конгрессом - это чувство подкрадывается совершенно неожиданно, унося тебя куда-то в сторону от момента.
Вот он, этот миг. Здесь и сейчас ты сидишь на крыше и наблюдаешь в оптический прицел повышенной кратности за обычной офисной жизнью в здании напротив. И твой указательный палец вытянут и лежит на ложе винтовки, сбоку, по всем правилам техники безопасности, палец не должен ложиться на спусковой крючок, если ты не хочешь выстрелить. Это не всегда удобно, рукоятки винтовок сделаны так, что самый естественный хват - с пальцем на крючке. Когда ты берешь винтовку, пальцы сами стремятся занять такое положение. Может быть это магия оружия, но скорей всего просто дизайн. И хотя в случае снайперской винтовки ты чаще держишь палец рядом со спуском, чем на нем, все дизайнеры и разработчики оружия делают удобным именно такой хват. Потому что самым важным для винтовки является момент, когда твой палец все таки ложится на курок. Пусть даже это самый короткий миг. Этот миг.