- Я лично не считаю, что сексуальные контакты это плохо. Секс вообще придумали умные люди. - заявила Лапочка.
- Боюсь тебя огорчать, но секс был придуман не людьми. Я бы сказал, что мы тут скорее пользователи. - заметил я.
- Все равно у меня с ним ничего не было. - сказала Женька: - от него такой запах, словно нафталином пропах, брр...
- Да и ладно. - согласилась Лапочка: - не было и не было. Это нам не интересно, если не было. Ты рассказывай там, где было.
- Так я и рассказываю. Про Шахерезаду, то есть про книгу эту. Там одна история была, один парень был жутко влюблен в танцовщицу, а она ему отказывала, она любила другую девушку, а эта девушка была влюблена в этого парня. Такая, восточная история. В конце концов парень этот отравился от большой любви к танцовщице, узнав об этом повесилась девушка, которая была в него влюблена, а танцовщица, влюбленная в девушку утопилась.
- Хэппи-энд. - кивнула Лапочка: - все умерли.
- Мораль! - подняла палец Женька: - мораль сей истории такова, что если бы танцовщица знала о заморочке, она бы не отказывала парню, а просто попросила бы его пригласить еще и ту девушку. И они бы жили счастливо.
- И трахались втроем. - зажмурилась от удовольствия Лапочка.
- И трахались втроём. - подтвердила Женька: - а по-моему это лучше чем они все померли. Это же так глупо. Достаточно было поговорить.
- Знаешь, чем хороший переговорщик отличается от плохого? - спросил я, Женька посмотрела на меня и убрала мою руку ото рта.
- Ты опять кусаешь ноготь на левой руке. На большом пальце. - сказала она: - дурная привычка.
- Извини. Когда я задумываюсь... но неважно. Так вот, хороший специалист по переговорам задает в четыре раза больше вопросов. Если бы твоя танцовщица задавала больше вопросов - она бы выжила. Что приводит нас к нашей ситуации. - я повернулся к Афине-Изауре, все это время сидевшей рядом и продолжавшей преданно есть меня глазами. Эта искренняя преданность почему-то была мне противна, я даже не понимал почему, хотелось просто убрать ее с глаз долой, но такой роскоши сейчас я не мог себе позволить. Мне нужна информация. Женька права, информация это жизнь, хотя сильно сомневаюсь, что мы сможем договориться с Орденом, в конце концов это не "Тысяча одна ночь", легкий охмуреж под сладкий лепет мандолины здесь не пройдет, столько лет вражды, столько крови между сторонами, здесь речь скорее идет о сдаче в плен на почетных условиях, с сохранением офицерских регалий и кортика - чтобы зарезаться где-нибудь в бараке. Что же, продолжим наши игры, как говаривал редактор юмористического журнала, открывая совещание и строго глядя на своих сотрудников.
- Кто возглавляет Орден? - спросил я: - какова структура управления? - не успела Афина-Изаура открыть рот, как в дверь постучали и я сделал знак ей помолчать - неосознанно, успел подумать что она наверное проигнорирует невербальную команду, что отдавать приказ надо вслух, но она кивнула и промолчала, пока Женька встала и открыла дверь в купе.
- Здравствуйте! - снова пахнуло добродушием и гостеприимством вагона-люкс, в дверном проеме возникла проводница с ослепительной улыбкой: - вы уж извините, порядок такой, разрешите проверить ваши билеты и паспорта.
- Конечно. - я взял билеты, лежащие на столе и отдал их проводнице: - С документами все в порядке. - отдал приказ, повернув волю. С каждым разом это получалось у меня все легче и легче, было такое ощущение, словно бы я научился кататься на велосипеде, скользить на лыжах или плавать - что-то, что выучив раз ты уже не забудешь никогда. Просто смотришь человеку в глаза, немножко поддавливаешь своей волей, толкаешь сюда, немного вбок, обходя защиту, и отдаешь приказ. Все. Проводница кивнула головой, даже не взглянув на билеты, отдала их обратно и пожелала приятного пути, объяснила что через два вагона к концу состава есть вагон-ресторан, что в продаже у нее есть различные снэки и напитки и что мы можем обращаться по любым вопросам. Дверь за ней закрылась и мы снова остались вчетвером.
- А кормить ее надо? - спросила Лапочка, уставившись на Афину-Изауру. Я пожал плечами.
- В смысле - она скажет, что хочет есть, пить, или в туалет сходить? А то от ее вида мне не по себе становится... сидит и пыриться на нас.
- Она глеганни. - сказала Женька: - точно, глеганни.
- Когда ты начнешь выражаться понятными людям словами, люди к тебе непременно потянуться. - сказала Лапочка: - или это на французском?
- Это я книгу такую читала... - Женька подняла глаза к потолку и задумчиво пробормотала: - что-то про глегов... там люди, которые заражались этими самыми глегами становились такими. Им не скажешь поесть - не поедят, помрут с голоду. Своей воли нет, делают, что им скажешь. Ужасная книга такая.
- Она не глеганни. Просто я ей приказал быть такой - для безопасности. Кто его знает, что она может отколоть, если вернуть ей ее волю и личность. - сказал я.
- Она разорвет нас на части и кишки развешает по всему вагону. - кивнула Лапочка: - как в арт-хаусном кино, помнишь, ты в нем снималась, Жень?
- Очень смешно. - сказала Женька: - очень смешно. Она в конце концов лопнуть может. Ну в смысле мочевой пузырь у нее... когда она в последний раз в туалет ходила? - все повернулись к Афине. Та молча поедала нас глазами.
- Ты когда в туалет ходила? - спросила у нее Лапочка, растягивая слога так, словно говорит с умственно отсталым ребенком.
- Погоди, - перебил ее я: - лучше сделаем вот так ...
- В семь часов двадцать пять минут. - ответила Афина.
- Ну вот эта информация мне точно ни к чему. - сказала Женька.
- Так. Слушай сюда и запоминай. В случае, если у тебя возникает физиологическая потребность - в еде, питье или туалете там - ты должна сказать об этом нам, ясно?
- Да. Мне нужна еда, вода и туалет.
- Прямо сейчас?
- Да.
- Черт. Женька, сходишь с ней?
- Вот еще. Я ее боюсь.
- Лапочка? Я и сам могу, но я стараюсь соблюдать рамки приличия, да и проводница может чего заподозрить.
- Единственно чего она может заподозрить, что ты ее пялишь в туалете. - сказала Лапочка, вставая: - но я схожу, заодно и сама носик припудрю. На всякий случай - как Китану вызывать?
- А тебе не надо. Я там настроил, что как ты в обморок падаешь, или опасность для жизни - так она и появляется. - сказал я: - правда, ловко?
- На мой взгляд это скорее жутко. - сказала Женька, когда за Афиной и Лапочкой закрылась дверь: - еще одна личность внутри твоего тела.