А вся Экспедиция барона Колля-Тринадцатого в полном составе сидела в засаде с другой стороны горки и гадала: убежит чудище отсюда восвояси или бросится на них и съест. Победила кровожадность Зи Рутена и трусливое желание Колля-Тринадцатого испытать убийственную мощь стека на монстре. Но сам барон не решился вылезти из укрытия, и мужественно делегировал эту миссию майору.
–Давайте, Рутен, забирайте стек, отбегайте от нас подальше, да мочите чудище, – барон протягивал стек трясущейся рукой, – а мы тут посидим. Тут за горкой как-то спокойней.
Зи Рутен ухмыльнулся, но стек взял, вышел из укрытия и пошёл на монстра, насвистывая бравурный марш.
Яшке эта картина так явственно напомнила кадры из земных кинолент про вторую мировую войну, на которых лощёные эсэсовцы идут карать местное население, размахивая тросточками и насвистывая «Ах, мой милый Августин», что он поморгал для верности – не померещилось ли ему всё это.
Профессор тоже увидел Зи Рутена. Хищный блеск в глазах майора не предвещал ничего доброго для монстра.
– О, боже мой! – Горестно воскликнул про себя профессор. – Боже мой! Что за день! Защита диссертации через час, а эти люди опять вернулись на Таги, и будут охотиться на нас. Ну вот не везёт, так не везёт. Что ж, хоть мне и больно делать быдло, а надо.
Профессор громогласно взревел и неумело замахал могучими клешнями.
–Я интеллигент и умница, по выражению моей жены, вынужден сейчас вести себя как чудовище, – продолжал профессор внутренний монолог с самим собой, – а всё потому, что Совет Таги решил не идти на контакт с этими недоразвитыми пришельцами, а пересидеть их исследовательский пыл. Дождаться бегства людей с нашей планеты, ибо для них тут ничего ценного нет, да и жить по-прежнему. Толерантность, мать их за ногу… Хотя, нет худа без добра! И теперь у меня есть диссертация. Надеюсь, я очень убедительно рычу?
Майор СБКК наконец то отошёл на безопасное расстояние от Змеиной горки, и решил выстрелить в рыкающего монстра. Но ему и в голову не могло прийти, что местного жителя умертвить на Таги категорически невозможно.
Ну, вот как вам это объяснить? Выстрелить в чудище в упор, это всё равно, что ткнуть в воздух вилкой и гордо сказать, что воздух убит. Экосистема этой чудесной планеты находилась на таком высоком уровне симбиотического развития, что всё вокруг – планета, монстры, деревья – все, все, все – являлись единым целым. Поэтому, по законам сохранения массы и энергии, профессор, которого сейчас «безжалостно убьёт» Зи Рутен, через несколько мгновений живой и невредимый материализуется возле университета и пойдёт себе на защиту своей диссертации.
А пока, перед взором Экспедиции разворачивалась «душераздирающая драма». Майор вскинул стек и произвёл меткий выстрел прямо в голову монстра. Профессор, который, вдруг, вспомнил, что в молодости хотел стать артистом, но выбрал науку, решил покуражиться напоследок. Он картинно взмахнул клешнями, прижал их к груди, совершенно забыв, что у него разворочено пол-башки, начал медленно заваливаться на торжествующего стрелка. Попутно он трубил мелодию, очень сильно смахивающую на наш земной похоронный марш. Зи Рутен чудом убежал от падающей чудовищной туши и теперь отсиживался за спасительным деревом причудливой формы, похожей на огромный глаз.
Профессор, тем временем, сильно переигрывал, по всем канонам, установленным Советом Таги, он должен был уже аннигилироваться до мелкой смердящей лужи, но он решил «делать монстробыдло» до конца. Этот образованнейший преподаватель университета, со злорадной ухмылкой на развальцованной морде, оглушительно и крайне зловонно пукнул. И только после этого, с чувством глубочайшего удовлетворения и со счастливой улыбкой на устах, испарился.
Члены Экспедиции облегчённо вздохнули, а Яшка вздохнул не только облегчённо, но и радостно. Он увидел «Око Небесного Отца» – дерево, за которым спрятался майор. Яшка, признаться, очень сильно бздел, находясь вдали от Таги и своего капитальца. Он переживал, что какой-нибудь катаклизм этого далёкого и непредсказуемого мира уничтожит это дерево и Бозин клад вместе с ним, пока Яшка безуспешно ищет способ вернуться в этот «захлопнувшийся» рай.
***
Куча отборнейших рубинов, этот результат мучений бедного профессора, бесследно испарилась тоже, потому как члены Экспедиции, с молчаливого благословения барона, радостно пораспихали драгоценные камни по своим рюкзакам. И никого не смутило их «неблагородное» происхождение. Деньги не пахнут – здраво рассудили путешественники.