Предусмотренная тем же законом специальная комиссия расового равенства (КРР) обладает прерогативами для недопущения дискриминации, призвана «помогать соблюдать законность и обеспечивать равенство возможностей и добрые отношения между людьми различных расовых групп» 37. Однако, несмотря на эти широкие полномочия комиссии, в вопросах пресечения дискриминации сложностей достаточно. Дж. Биндмэн прав, когда указывает, что факт дискриминации бывает очень сложно доказать. Сбор соответствующих доказательств и свидетельств закон возлагает на саму жертву. Между тем третейские индустриальные трибуналы, по словам того же юриста, не спешат выносить свое заключение относительно того, имелись или нет иные обоснованные причины, помимо принадлежности к определенной расе, которые могли повлечь соответствующее обхождение с данным человеком. Мало того, даже самый настойчивый истец, которому удается довести дело до конца и выиграть его (в 1980 году, например, таких набралось всего 19), скорее всего получит мизерное возмещение за причиненное ему зло и за все его усилия восстановить справедливость38.
Лишнее подтверждение последнему — описанный выше случай с Броуди.
Закон 1976 года, по всей видимости, столь мало стеснял работодателей, что КРР подготовила и опубликовала в дополнение к нему специальное руководство, предназначенное для тех же работодателей, а также для профсоюзов и агентств по найму. Ни один кандидат либо работающий человек не может быть подвергнут менее благоприятному обращению либо поставлен в невыгодное положение по расовым мотивам, гласил этот документ КРР. В нем также указывалось, что недопустимо в объявлениях о вакантных местах указывать на предпочтительность кандидата, являющегося представителем той или иной расы. Работодатели не должны требовать знаний английского языка и профессиональных навыков сверх того, что необходимо для выполнения данной работы.
Говорилось в документе и о том, что следует проявлять заботу о возможности отправления людьми религиозных обрядов, об их культурных запросах. В случае если то или другое входит в противоречие с установленными порядками, работодатели должны в разумных пределах изменять эти порядки. Особая ответственность за обеспечение равных возможностей возлагалась на профсоюзы. Подчеркивалось, что через посредство своих членов им следует предотвращать проявление противозаконной дискриминации39.
Комментируя этот кодекс, председатель КРР Д. Лейн отметил, что, несмотря на сдвиги, происшедшие в последнее десятилетие, дискриминация в трудовой сфере все еще широко распространена. И пустого славословия в адрес идеала равных возможностей вовсе не достаточно40.
Действительно, ни параграфы закона, ни положения рекомендации КРР не стали непреодолимым барьером для тех, кто, исходя из своекорыстных целей либо же будучи в плену закоснелых расистских воззрений, продолжал делить людей на граждан «первого и второго сорта». Это, к примеру, ощутили на себе шесть рабочих сталелитейного завода в Сканторпе, принадлежащего компании «Бритиш стил». После отпуска, который они провели в Бангладеш, выходцами откуда они были, их по возвращении заставили пройти тест на знание английского языка. И опытные рабочие с многолетним стажем по результатам проверки оказались «непригодны» для дальнейшей работы. Лишь одному из шестерых «повезло» — ему предложили должность уборщика, разумеется, с понижением зарплаты. Индустриальный трибунал, куда они обратились, поддержал довод их защитника, что глубокое знание английского языка не является необходимым по роду их работы. Тесты, отметил в своем решении трибунал, незаконны, и дискриминация имела место. Однако дискриминация эта «косвенная», говорилось в нем далее, вследствие чего пострадавшие не могут требовать от компании компенсации и восстановления на работе41. «Выигрыш» дела «цветными» не изменил к лучшему их плачевного положения.
Иногда предприниматели не прибегают к подобным уловкам, а излагают свое кредо откровенно. Свидетельницей этого стала К. Лавленд, сотрудница общественной организации «Проджект фуллэмплой» в столичном районе Лэмбет, взявшейся помогать иммигрантам в устройстве их на «беловоротничковую» работу— клерками, работниками офисов. В интервью с корреспондентом газеты «Обсервер» она рассказала, что в надежде устроить на практику группу «цветных» молодых людей она обратилась к «изготовителю одного всем известного изделия, имеющегося в каждом доме, увенчанного неоднократно королевской наградой за достижения в деле экспорта». Для беседы ее принял начальник отдела кадров фирмы. «Между вами и мной и четырьмя этими стенами скажу: мы производим белый продукт. Мы не против, если они занимаются погрузкой товара на фабричном дворе. Но… в офисах покупатели предпочитают видеть белых»42.