Оно началось еще весной, «жаркое лето» 1981 года. Известна и точная дата—10 апреля. Как потом скажет королевский адвокат Робин Олд, «это был первый теплый день года»1. Так что «жаркое лето» начиналось не только в переносном, но и в прямом смысле.
На улицах лондонского района Брикстон было многолюдно, но воцарилась здесь отнюдь не радостная атмосфера встречи с летним теплом, а гнетущее ожидание мрачных событий. Тому были причины. Вот уже несколько дней, с 6 апреля, в кварталах Брикстона, преимущественно в тех, где сконцентрировано «цветное» население, проводилась операция под кодовым названием «Болото». Ее затеяли полицейские власти, якобы обеспокоенные ростом преступности и решившие одним махом положить ей конец. Но даже если предположить в действиях стражей порядка благие намерения, то и в этом случае брошенный в Брикстон полицейский корпус можно смело уподобить слону, попавшему в посудную лавку. На подозрение брался едва ли не каждый прохожий. За считанные дни блюстители закона задержали примерно тысячу человек. 100 человек было арестовано, но лишь нескольким из них предъявили обвинение в краже или в краже со взломом — именно в тех преступлениях, покончить с которыми планировали организаторы «Болота»2.
Между тем операция продолжалась. 100 «бобби» — так называемая специальная полицейская группа — продолжали прочесывать улицы района. А 10 апреля главный суперинтендент Николсон решил резко увеличить число патрулей — с восьми до 28 групп. Это еще больше наэлектризовало атмосферу. Темнокожие, в первую очередь молодежь, остро чувствовали, что идет откровенная охота. Охотники — полицейские, а дичь — они сами. Достаточно было искры, чтобы накопившийся в воздухе горючий материал взорвался.
В 18 часов 10 минут полицейский офицер по фамилии Марджиотта во время патрулирования улицы Атлантик-роуд увидел бегущего темнокожего юношу, которого преследовало несколько других молодых людей. «Бобби» тут же включился в погоню. Задержав убегавшего — его фамилия была Бэйли, — полицейский обнаружил, что тот серьезно ранен. Вокруг собиралась толпа. Этим воспользовался Бэйли, который, вырвавшись из рук полицейского, нашел убежище в квартире незнакомой ему семьи белых. Здесь ему оказали первую помощь, после чего хозяева квартиры вызвали по телефону машину, чтобы отвезти раненого в больницу. Когда автомобиль с лежащим на сиденье юношей отъехал от дома, его остановили двое полицейских. Обнаружив раненого, они заявили, что тому необходима «скорая помощь». Тут же по радии они вызвали «скорую помощь», а также полицейский автомобиль. Но прибыла только машина полиции, куда и был помещен Бэйли. Находившийся в этой машине полицейский по фамилии Лок перевязал рану по-другому, особенно туго. Сверх того он сильно надавил на спину юноши. Позднее он будет объяснять, что сделал то и другое, исходя из стремления помочь раненому. Однако его действия, свидетелей которых имелось достаточно, были восприняты иначе. «Они убивают его!», «Почему не вызываете «скорую»?» — раздавались возгласы. Страсти стремительно накалялись. Полицейских с их машиной окружила толпа из 40–50 «цветных» молодых людей. Объяснения полицейских уже не могли остановить закипевшую ярость. Восклицая «мы сами поможем ему», они силой отбили Бэйли у стражей порядка. Остановив случайную машину, они направили раненого в больницу.
Все это развивалось с кинематографической быстротой. Уже в 18 часов 35 минут, после отправки Бэйли, началась схватка с полицейскими, в которых полетели камни и бутылки. На следующий день в Брикстон было брошено подкрепление (в рамках проведения операции «Болото»): контингент блюстителей закона увеличили на 112 человек. Судя по всему, «бобби» не ощутили степени негодования, охватившего Брикстон, и продолжали действовать столь же бесцеремонно, как и прежде. К примеру, полицейским Торнтону и Камерону взбрело на ум обыскать пассажира автомобиля, стоящего у обочины. И они это сделали. Вызывающе, не обращая внимания на обилие людей вокруг, причем кто-то из случайных прохожих даже успел сфотографировать эту сцену. Кто-то потребовал оставить задержанного в покое. «Бобби» тут же схватили его и бросили в полицейский фургон. Это вызвало новую вспышку ярости собравшихся вокруг — их было уже 150 человек. Фургон стали раскачивать из стороны в сторону, в стражей порядка полетели различные предметы. Полицейские вызвали подкрепление, в том числе машину с собаками. Прибывший вместе с подкреплением инспектор Скочфорд понял, что дело серьезное, но решил действовать круто, чем, разумеется, еще сильнее обострил ситуацию. Он приказал очистить дорогу от молодых людей и рассеять их. Вслед за этим, как будет позднее зафиксировано, произошла «весьма напряженная конфронтация между толпой и офицерами».