Выбрать главу

Печать цитировала слова министра внутренних дел У. Уайтлоу, выступившего 13 июля на встрече с парламентариями-консерваторами. Поскольку тюрьмы переполнены, сообщил он, отныне часть арестованных за участие в выступлениях будет направляться в специальные армейские лагеря. Представление об этих лагерях дало английское телевидение. Телезрители увидели за высокой оградой из колючей проволоки бараки, охраняемые автоматчиками.

Между тем находилось все меньше охотников сваливать вину за происходящее на неких «агитаторов» (как это, к примеру, сделала член социал-демократической партии Ш. Уильямс, связавшая вспышки насилия с действиями неких «марксистов»)49. Даже полиция, по свидетельству средств информации, «воздерживалась от того, чтобы обвинять политических агитаторов в преднамеренном использовании этих насилий, и опровергла сообщения печати о том, что была предпринята охота на четырех человек в масках, которых видели в некоторых пунктах, где произошли крупные волнения»50. Всем, кто стремился без предвзятости разобраться в истоках события, становилось очевидно, что они лежали в социальной сфере. Безработица, бесправие униженных, в первую очередь «цветных», невыносимые жизненные условия — все это стало следствием экономической и социальной политики правительства. Здесь и крылись истоки волнений.

Попытку весьма основательного анализа этих событий сделал французский журналист Б. Кассен на страницах «Монд дипломатии». Июль 1981 года в Соединенном Королевстве, пишет он, ознаменовался не столько бракосочетанием наследника престола, сколько волнениями среди молодежи, потрясшими страну. Для многих министров кабинета М. Тэтчер теперь ясно, к каким беспорядкам и взрывоопасным ситуациям приводит экономическая политика, в результате которой за два года — с мая 1979 по июль 1981 — уровень безработицы, составлявший 5,4 процента трудоспособного населения страны, поднялся до более 10 процентов, а валовой национальный продукт только за один 1980 год снизился на 2,5 процента. Тезис о том, что беспорядки направляются «тайными дирижерами», который был подхвачен некоторыми падкими на сенсации ежедневными изданиями, провалился: его не поддержала даже полиция. Этот тезис, без сомнения, отлично бы устроил правые круги консерваторов, находящиеся в крайнем замешательстве при виде прискорбной картины того, что в ткани национального единства, которую Великобритания выставила напоказ в дни празднования бракосочетания наследника престола, оказалась дыра. «Так в чем же причина волнений?»— задается вопросом Б. Кассен. Г-жа Тэтчер, продолжает он, с особым ожесточением накинулась на родителей и учителей, слишком потакающих своим детям и ученикам. Говорят о недостатке духовности у молодежи, неспособной контролировать свои неудовлетворенные стремления, о ее эгоизме. Таким образом, продолжает журнал с плохо скрываемым сарказмом, властям не остается никакого иного способа решить эту проблему, кроме как предпринять титаническую попытку восстановить духовные ценности, что никак не согласовывается с поклонением прибыли и конкуренции— понятиями, которые так дороги г-же Тэтчер. В сущности, отмечается далее, нынешнее правительство способствует накаливанию взрывоопасной обстановки, которую оно само не создавало, она обострилась в результате его политики и зависит от устройства самого общества, которое находится не только в тупике, но и в процессе развала, подобно своим крупным городам.

Кассен рассматривает узловые, на его взгляд, проблемы британского общества — застой в экономике, социальное бесправие молодежи, среди которой постоянно усиливается брожение, тяжелое положение иммигрантов, постоянно подвергающихся притеснениям, безработица, резкое ухудшение условий жизни в крупных городах, что вызвано сокращением ассигнований на их реконструкцию… «Улюлюканье и град помидоров, которыми встретили г-жу Тэтчер во время ее неожиданного визита в Ливерпуль, а также высказывания многих иммигрантов свидетельствуют, что обездоленные — и белые, и черные, и азиаты — относятся враждебно именно к ней, как к лицу, которое символизирует ценности той Англии, которая, кажется, ничего не забыла, но и ничему не научилась, — подчеркивает французский журналист и делает вывод: — Это настоящая классовая ненависть»51.

Надо сказать, что британское «жаркое лето» 1981 года заставило говорить о себе во многих странах.

Развернувшаяся в Англии расистская кампания вызвала резкий протест в Индии, писала делийская «Нэшнл геральд». Правительство стремится получить полную информацию об инцидентах, в результате которых, в частности, пострадало несколько лиц, имеющих индийские паспорта. Индия, продолжала газета, официально выразила серьезную озабоченность в связи с крупными расовыми беспорядками в ряде английских городов. Исполняющий обязанности посла, советник-посланник посольства Великобритании А. К. Куллимор был вызван в МИД Индии. Официальный представитель министерства заявил ему, что правительство Индии обеспокоено актами насилия против выходцев из азиатских стран в Англии. Верховный комиссар Индии в Лондоне С. Мохаммед посетил Форин офис и изложил там реакцию Дели на эти события52.