- Какой вопрос?
- Как мне строить отношения со своим, по факту, сводным братом? Возможно - временным, случайным, неправильным, но в данный момент он практически родня. Игнорить его - потеря репутации семьи, согласен? Рано или поздно тема всплывет.
- Пожалуй.
- А излишнее к нему радушие - какашка в моем исполнении в твой адрес. Что бы посоветовал лично ты в итоге?
- А это еще почему? - Хадзимэ задумчиво свел брови вместе. - Каким это образом твои нормальные отношения с твоим новым любящим тебя братом по матери - г-хм, то, что ты сказала, в мой адрес?!
- Затем, что его родной и законный отец е*ал твою жену. - Абсолютно спокойно ответила дочь. - Не однажды, когда это случайно и можно простить. Теоретически. Не по пьянке на вечеринке, не по тупости обоих, не назло или не когда она дала ему в отместку! Это были именно что отношения, в результате которых распадается ваш брак. Хотя самого е*аря уже нет в живых.
Ему захотелось скрипеть зубами и, схватив большой разделочный топорик для мяса с кухни, крушить им все подряд.
Имплант в спайке с концентратором по команде впрыснули в кровь необходимую порцию гормонов. Нужный ответ неожиданно пришел в голову легко и почти самостоятельно:
- Я не думаю, что тебе следует оглядываться на меня в вопросах, как тебе строить СВОИ отношения. Особенно - с людьми, которые тебя любят.
Как родитель, Хадзимэ скрепя сердце отдавал пацану должное: за его ребенка тот вписывался с самоотверженностью камикадзе, во всех ситуациях, рискуя собой никак не в фигуральном смысле.
Кстати, пацан сто процентов понятия не имел о художествах собственного родителя. Наверное. Если даже он - муж изменявшей жены с такими возможностями - сам-то случайно узнал, как и Миру.
- Это и есть причина моего вопроса: пап, я его ненавижу. Всем сердцем, искренне, до скрежета зубов. - Дочь говорила убийственно невозмутимо, без надрыва, без нервов. - Но ненависть - это категория эмоций, а мозгами я понимаю, что он ни в чем не виноват.
- Самый обычный внутренний конфликт, каких в твоей жизни будет еще не одна тысяча, - фыркнул Хадзимэ. - Ты достаточно мудра и рассудительна, чтобы с ним справиться самостоятельно.
- Знаешь, раньше я в подобных случаях всегда использовала имплант. Если мозгами понимаешь, что эмоция вредная - просто отключаешь ее и дело с концом.
- Ох ты... - член совета директоров HAMASAKI INCORPORATED взглянул на своего ребенка совсем другими глазами. - Ты же теперь без него. Я упустил. Вернее, не подумал, потому что не предполагал, как ты на самом деле к нему относишься. Не думал, что это буквально ненависть, особенно с учетом как он за тобой волочится.
- Именно она. Управляемая, удерживаемая мною внутри - но чистейшей воды ненависть. И непонятно, как долго я еще останусь натуралом.
- Не молчи. Сформулируй все от и до. Сейчас, здесь и мне.
- Какая-то половина меня ему искренне благодарна. Знаешь, даже мама никогда не рассказывала, что кто-то ради нее в молодости выгребал в такси последние монеты из кармана, - она мечтательно подняла глаза к потолку.
- Так у меня всегда были деньги, - снисходительно улыбнулся отец. - У ее предыдущих ухажеров в университете - тоже. Тогда в Токийском сложно было найти тех, кто звенит мелочью в карманах, ухаживая за девушкой, хе-х.
- Да. Но мы же не в метрополии, - резонно заметила дочь. - А вторая моя половина состоит из эмоций, пап, не из мозгов. Отгадай, чего она хочет, эта вторая половина? Конкретно для Виктора Седькова?
- А вот в этом месте я могу дать по-настоящему ценный родительский совет. - Хамасаки-отец неожиданно успокоился, причем не под действием гаджетов, а самостоятельно. - Миру, тебе предстоит О-О-О-О-ОЧЕНЬ длинная жизнь. Соответственно, незнакомых ранее проблем лично у тебя будет на порядок больше, чем у всех остальных, кто тебя окружает. Сейчас - всего лишь одно небольшое твое домашнее задание.
- Не поняла? - она свела брови, на этот раз в точности повторяя его мимику (не жены).
- Ты должна выбрать сама, куда пойти: убрать мешающий камень из-под пятки? Либо не гвоздить невинного за то, чего он не совершал? Потом, когда выберешь, последовательно реализовывать этот выбор. - Хадзимэ оживился. - В качестве компенсации: тебя никто не заставляет делить с ним дом, быт, жизнь. Говоря цинично, вы всего лишь вместе учитесь в школе!
- ... и едва ли он пойдет в тот же университет, что и я, - подхватил самый умный в мире ребенок. - Тут понятно. Но тогда получается, что крест на твоих отношениях с мамой уже стоит, правильно?
Отец в очередной раз помолчал. Чтобы чем-то занять руки, он собственноручно налил себе чаю вопреки этикету.