— Да и фигурку свою себе туда же засуньте, — недипломатично пожал плечами Рыжий. — Дайте сканер. — Мазнув ладонью по датчику, он выполнил процедуру идентификации по биометрии и продолжил. — На мой рейтинг посмотрите? Во-первых, вам и разговаривать со мной в такой атмосфере не по чину — давайте соблюдать закон. Только через суд! Во-вторых, военная прокуратура в данном вопросе — чистейшей воды произвол.
— У меня есть мой приказ, — ничуть не смутился японец в непривычной форме. — И я его выполню любой ценой.
— Пупок надорвётся, — спокойно пообещал Рыжий. — То, что вы творите сейчас — лютый беспредел. Я даже знаю, у кого из вашего начальства сорвало крышу из-за повышенной тревожности, но… хм… Короче, господа. На ваш беспредел буду краток: если вы не понимаете законным образом, разногласия будем решать с позиции силы. Здесь и сейчас вам ничего не светит, а уж потом, в суде, я абсолютно спокойно сошлюсь на свою сегодняшнюю цифру рейтинга и максимум заплачу штраф. Вы согласны, что в первом списке никого из вас нет? — он устало оглядел военных.
Из уцелевших машин на парковке напрягали зрение и слух неспокойные и возбуждённые происходящим хатикю-сан.
Японец в форме перебросился с кем-то парой фраз по закрытой линии, в виртуале, после чего ответил вслух и голосом:
— Я бы более чем настоятельно рекомендовал вам предъявить сейчас же живым, — он так и подчеркнул это слово интонацией, — Хадзимэ Хамасаки. Его биометрия в данный момент соответствует трупу. Я в любом случае войду в это здание, а за превышение полномочий отвечу никак не перед вами.
— Ну это уже полный бред и хаос. — Рыжий парадоксальным образом успокоился. — Бред и хаос, — повторил он зачем-то. — Буду банален: я очень хорошо знаю, что делать, когда беззаконие пытается попирать мои конституционные права.
Военный словно споткнулся на мгновение:
— Когда мы вернёмся с НАДЛЕЖАЩИМИ документами, вам же будет только хуже.
— Я согласен на "хуже", — не полез за словом в карман Виктор. — Силой вы сюда не войдёте. По крайней мере, не сейчас.
Она прочла уведомление от команды изнутри и тут же отбила ему в закрытом чате: "Можем сворачиваться здесь. Уже везут отсюда в закрытой машине в наш дом, Тика распорядилась".
Видимо, одноклассник со своими странными способностями слегка перестарался и японцы потеряли из виду даже имплант Хадзимэ, хотя последний был жив и практически здоров. А из здания его вывели просто с другой стороны.
"Интрсно, как бдт отчтвться якдза прд нчльствм" — тут же пришло от одноклассника.
А вслух он сказал, обращаясь ко всем японцам одновременно (не деля их на служителей закона и мафиози) и коротко кланяясь:
— Уважаемые соотечественники, всего хорошего.
Пропустив вперёд hermanos, они закрыли за собой двери в здание.
В полной тишине ночной улицы японцы в форме заговорили о чём-то с японцами в машинах.
Видимо, тех пулями не насмерть посекло, сообразила Мартинес. Если даже медицину не зовут и обожжённых никуда не отправляют. Похоже, расширения хорошие — и так тянут. А чего ждут? На что рассчитывают? Ещё один раунд? Да ну нафиг.
Произошедшее однозначно выходило за рамки допустимого, но она гораздо лучше других (и быстрее) адаптировалась к новому статусу Рыжего.
Что дозволено Юпитеру из первого списка, не дозволено даже титульным, если они из второго.
Обгоревшие фрагменты машин, сиротливо разбросанные тут и там, выглядели каким-то чужеродным пятном, занесённым сюда по ошибке.
Глава 17
— Рыжий, такое дело. — Мартинес берёт меня под руку, когда мы возвращаемся из HamQualCon и с парковки шагаем в их дом. — Что если маман с утра подаст твои документы на трудоустройство у нас, на советника одного из глав корпорации? Или всего Совета? Чисто для страховки, она сказала спросить у тебя.
— А какие тонкости? Я сходу не понимаю, в чём подвох.
— Ну это типа открытый альянс между нами, официальный бизнес — и вами. В смысле, с Тикой и теми структурами, что отойдут ей после развода.
— Пока звучит как вывеска. Витрина. Подвох неясен.
— Ну-у-у, ты же знаешь наши методы. — Она растягивает губы в узкую полоску и красноречиво смотрит вверх, в небо. — Подвох прост. Теоретически, если когда-нибудь нашу авиацию будут привлекать к ответственности и докажут связь с нами, тень может упасть и на твою репутацию.
— Как говорится, на данном этапе не страшно.
— Это потому, что мы оба не титульные, — непоследовательно возражает она самой себе. — Тот же Хадзимэ. Представь, что он официальный советник у якудзы? У их легальной надстройки?
— А-а-а, типа, разблагораживание честного имени?