— По Коули мне так не показалось: он сам сказал, что рассчитывал на посещение Тики.
— Это он не рассчитывал, что кто-то из муниципалов сможет остановить Хамасаки снаружи, — углом рта улыбается Миру. — Вполне логично рассчитывал, в принципе; но это не отменяет стоимости самой помощи помощи. Ана, спасибо. — Затем и её лицо меняется и перетекает в какое-то задумчиво-жалобное. — Бл*, треш какой-то: и правда, брат и сестра. Вот же херня.
— Были какие-то матримониальные планы на него? — без паузы и вроде походя интересуется Мартинес.
— Нет! — торопится откреститься Миру. — Скорее, не было планов по планированию своей жизни с учётом ещё одного очень близкого кровного родственника!
— Да ладно, я не навязчивый, — ворчу. — Сейчас бы со всем этим разобраться — и ага... Окей, информацией вроде обменялись. Дамы, перед тем, как сделаю объявление, не могу не спросить: кто-то ещё желает что-то сказать?
Эрнандес молча кладёт руку на моё бедро под столом. Мартинес с другой стороны — на второе.
— Рожай без пауз.
— Я не против, что мы с тобой родственники и в реале, — Миру становится серьёзной. — Рыжий, не в моих правилах так болтать языком, но я где-то рада, что ты есть. С чистого листа заявляю: прости, если раньше в чём была не права. Хочу, чтобы ты имел в виду: то, что мы узнали сегодня, для меня картину мира меняет. В конструктивную сторону и для тебя — в положительную. Вне зависимости от позиции мамы, с этой секунды у меня с тобой свои отношения. Всё.
— А отец? — уточняет баскетболистка зачем-то.
— Отрезанный ломоть. Когда-нибудь, если понадобится, куплю ему целое побережье со всем прилагающимся — но сейчас, в ближайшем будущем, в моём ближнем кругу его нет. Как точки опоры либо коммуникации, имею ввиду, — тут же поправляется аккуратная японка. — В этой связи вопрос к тебе, брат. — Последнее слово она чуть насмешливо выделяет информацией. — А ты свои грандиозные стратегические планы будешь распространять на меня или...? Извиняюсь, что поднимаю тему в такой атмосфере.
— Для тебя так много значит этот анализ? — в нашем интерфейсе выделяю маркером весь файл из лаборатории.
— Хренасе ты прокачался, — отмечает вполголоса Мартинес. — Прикольная скорость взаимодействия.
— Да. Этот анализ для меня значит очень много, — Миру чеканит каждое слово. — На свете, получается, есть только три человека с генетическим набором, максимально близким к моему. Ты, мама и отец. Но последний пункт мы пока считать не будем, уже сказала. Имеешь что-то против?
— Просто уточнил.
— А чё объявить-то хотел? — напоминает Мартинес, перебрасывая себе на тарелку последний кусок пиццы. — ОФИЦИАНТ, ЕЩЁ ОДНУ! Ну, когда спрашивал, желаем ли что-то ещё сказать мы?
— До сегодняшнего дня кое-кого из старших я подсознательно воспринимал как более высоких в иерархии. Перед тем, как принять какое-либо своё решение, как минимум спрашивал Тику и не только её.
— А что меняется сейчас? — Эрнандес.
— А теперь центр принятия решений и стратегического планирования перемещается сюда, — упираю указательный палец себе в висок. — Сорри за пафос, но вы должны знать.
— Почему? — Мира не напряжена, скорее собрана. — Я хотела бы понимать базу.
— К сожалению, никто в мире сейчас не готов к тому, что будет происходить в ближайшее время. Я это понял особенно чётко, когда говорил с Коули.
— Логично, чё. Такие перетряхивания и революции не могут быть регулярными по определению, — Мартинес забирает из рук официанта круглую деревянную подставку с заказом и жестом показывает ему, что больше ничего не нужно. — Потому что если такая херня регулярная, это уже луна или шахтёрский мир, а не федерация.
— Именно. А в нештатных ситуациях я предпочитаю рассчитывать только на себя. Это не отменяет того, что я знаю всю подноготную, — снова подсвечиваю в интерфейсе результаты анализа. — Принимаю, понимаю, согласен. Просто настало время жить своим умом, хотя и с опорой на семейные ресурсы, возможно.
— Да никто вроде не против, — вздыхает Эрнандес. — Мы так точно.
— С мамой, думаю, проблем тоже не будет, — дипломатично и обтекаемо намекает Миру. — Я её очень хорошо знаю. Такое решение она лишь поддержит. Ты же скажешь ей?
— Конечно. Только, с вашего разрешения, полчасика посижу здесь один. Едьте, я догоню.
— Без базара. — Мартинес начинает решительно подниматься из-за стола, прихватывая пиццу вместе с деревяшкой. — Закажешь себе ещё? Мы это сами доедим.
— Да.
— А как он домой доберётся? — Эрнандес и японка переглядываются.