— Я, — абсолютно не заморачиваясь чужой тревожностью, кивнул одноклассник.
Выглядел он сейчас чуть настороженно, но это как раз было мотивировано: где-то здесь тело родной матери, что ни говори.
Затем Седьков скользнул взглядом по фрагменту золотой подвески, висевшей на цепи под рубашкой легавого, и неожиданно весело выдал:
— Салам, бро!
Латиноамериканки молча переглянулись.
— Алейкум салам, — темнокожий кивнул, удивлённо сдвинул брови и, кажется, едва удержался от встречного вопроса.
— Откуда сам? — принялся наседать, воодушевившись с каких-то непонятных кочерыжек, Рыжий.
Затем озвучил короткую абракадабру на чёрт знает каком языке.
Коули ещё сильнее наморщил лоб, задвигая брови уже на затылок и качая головой.
— Пардон, — непосредственно вздохнул Седьков. — Думал, вы из наших, — он непосредственно указал взглядом то ли на медальон, то ли на какой-то религиозный символ.
— Врядли. — Добросовестно задумавшись на секунду, вежливо предположил детектив. — Вашу семью в НАШИХ окрестностях точно бы знали. Я бы не пропустил, однозначно — слишком уж внешность приметная. — Он даже обозначил уголком рта подобие улыбки. — Для НАШИХ мест.
Рыжий тут же заржал, хрюкнул и без затей ткнул пальцем в чужую рубаху:
— У нас бы вас тоже, а-га-га, издалека приметили. Сорри. Просто tumar как из дома. Извините. — Он шмыгнул носом и без перехода насупился.
От его веселья не осталось следа. С другой стороны — слава богу.
Выдыхаем, угрюмо подумала про себя Мартинес. Хотя, может, он где-то прав: кто первым задаёт вопросы, тот владеет ситуацией. Приём вроде нехитрый — а кое-кто с грацией носорога типа в иерархии конкретной беседы чуть ли не сравнялся.
"М-да. Так уметь надо", — подруга синхронно отписала в чате, словно читала мысли. — "И ведь практически на грани, в пределах нормы, можно сказать".
— А что у вас в него кладут? — темнокожий, по-прежнему не обращая внимания на противоположный пол, теперь уже сам коснулся собственной рубашки.
Офигеть можно, подумала она и, догадавшись только сейчас, сместилась чуть-чуть влево: на цепи, оказывается, висел не только медальон, а ещё и маленький мешочек. Явно из органика, но точнее было не разглядеть. Кожа, что ли?
— Да обычно молитвы, свитки с напутствиями старших. — Без своего обычного оптимизма отмахнулся Седьков. — Чаще всего — благословения предыдущих поколений. Извините ещё раз, просто ошибся.
— Ничего страшного... Нет, мы точно из разных мест, — Коули, судя по нюансам, уже пробил за время разговора подноготную собеседника вплоть до места рождения. — Даже миры не совпадают. С вами кто? — он наконец соизволил обратить внимание на латиноамериканок.
— Мои девушки, — ни на йоту не запнувшись, ответил одноклассник быстрее, чем окончился вопрос. — Собираемся жениться, все втроём. Рановато, но так сложились обстоятельства. А это сестра, — кивок в сторону Миру. — Сводная, получается. По опекунше.
Бля. Даже невинные приколы, несущие в себе лишь фрагменты шутки, иногда могут работать на результат, философски заключила Мартинес про себя.
"Это 5 баллов. Когда он сам верит в то, что говорит — результат налицо" — Длинная опять проявила талант в чтении чужих мыслей в рандомные моменты, прокомментировав её собственные размышления с точностью до долей секунды.
— Мы — его психологическая поддержка. На правах будущих членов семьи. — Айя решила, что настала пора если и не вмешиваться лично, то как минимум участвовать.
Всё равно после хватаний кое-чьими белыми пальчиками волосатой груди негра при исполнении на соблюдение любых нюансов этикета можно помочиться, как говорит завуч Трофимов, с разбега.
Если даже ЭТО проканало — дальше можно не париться. Хотя, возможно, слишком светлый на общем фоне Рыжий и слишком тёмный там же Коули — тупо некая своя каста, ещё не оформившаяся?
Надо, кстати, обдумать на досуге. Пока намотаем на ус.
— У него кроме матери никого не было, — аккуратно добавила подруга этим своим низким, грудным, вибрирующим голосом. — Из кровный родни. Отец погиб раньше.
— Да понятно, чего там. — Коули расфокусировал взгляд, прикусил немелких размеров нижнюю губу и задумчиво потёр ладонью затылок. — Ана Эрнандес?
— Я. — Длинная соображала не хуже.
Кроме того, сейчас наверняка в параллель лихорадочно общалась со всей своей близкой и дальней родней в погонах местного департамента.
— Баскетбол?
— Угу. Сами за Фунабаси почему не стали играть? Извините, — тут же повинилась одноклассница. — Я смотрела ваши игры, когда училась в младшей школе. Вы тогда на третьем курсе университета...
Хренасе. Мартинес не стала скрывать удивления и уже абсолютно спокойно провалилась в онлайн-справочник: