Особенно горько было вспоминать о той апельсиновой девушке. Да, я считал ее всего лишь милой. Да, наш роман так и остался бы в стенах лагеря. Да, я не верил, что это вечная любовь и что она моя половинка. Я верил, что моя вечная любовь, моя половинка – это Катя, в которую я был влюблен в школе, и это Вера, в которую я был влюблен в вузе. И еще несколько таких же половинок, начиная с детского сада, начиная с той, которую я даже не помню.
Но я, как последний дурак, упустил отношения, которые могли бы стать чем-то особенным, упустил в погоне за особенными отношениями, которые никогда не могли состояться. А тот вечер, когда я и апельсиновая девушка шли по сгущающимся лесным сумеркам, - тот вечер мог бы стать одним из самых романтичных вечеров в моей жизни. Но все это я упустил.
Девушка делала мне намеки, а я не видел. Девушка нежно касалась меня, давая понять, что хочет чего-то большего, а я не замечал.
Закатные солнечные лучи залили алым воздух на той поляне. Это было так завораживающе – теплый летний лес в алой дымке заката. Тишина. Возле отвесной скалы, нагретой за день и отдававшей тепло, земля была засыпана мягкой хвоей. Целый упругий дурманящий запахом ковер. Апельсиновая девушка сказала, что устала и села на этот ковер, вытянув ноги. Короткие шорты выставляли напоказ длинные ноги. А поза говорила об одном: да, в конце-то концов, иди ко мне и поцелуй уже меня!
Но я ничего не заметил. Сфотографировал сначала деревья в алой дымке, а потом апельсиновую девушку на ковре из опавшей хвои. А потом предложил идти дальше, в тот злосчастный лагерь, где я намеревался соблазнить свою неземную любовь.
И потом последняя отчаянная попытка – в пустой комнате. И тоже ничего.
Тот момент на поляне мог стать самым романтичным актом любви в моей жизни, а может быть и в самой истории человечества. И я упустил его.
Упустил, потому что голова была забита всем этим юношеским дерьмом. Потому что хотел быть хорошим мальчиком и соответствовать ожиданиям своих детсадовских воспитателей и школьных учителей. Людей, которые ненавидели свою жизнь, свою зарплату, которые постоянно ссорились с супругом, обвиняли всех и каждого в том, что их жизнь не удалась, и всегда с умным видом говорили, как надо правильно, хотя их жизнь говорила об обратном. Я поступил «правильно», и теперь вспоминать об этом было невыносимо горько.
Катя, моя школьная любовь, тоже всю жизнь поступала правильно. Закончила вуз, вышла замуж, завела детей, работала преподавателем в вузе – статусно, но безденежно. Только однажды вся эта погоня за «правильно» привела ее туда, где мы встретились. И сделала такой, какой я ее увидел. Ожиревшей бабищей, пожирающей фастфудовскую пиццу и ненавидящей нас, мужиков.
После лагеря я видел апельсиновую девушку лишь один раз. Помнится, я пытался понять, как сильно она меня ненавидит, а потом, придавшись на три минуты воспоминаниям о том лете, мы разошлись в разные стороны, чтобы больше не увидеться никогда.
До определенного периода моя жизнь – сплошь упущенные возможности. И когда я думаю, почему я, да и многие люди вокруг, раз за разом спускают свою жизнь в унитаз, то я нахожу лишь один ответ. Я упускаю шанс, подаренный мне жизнью, потому что преследую какую-то иллюзию. Как правило, это образ того, что «правильно», образ, когда-то предложенный мне моими воспитателями – людьми, книгами, фильмами, как единственно верный.
Упущенная возможность – это всегда стремление за иллюзией в своей голове. Иллюзией как правильно, и ты поступаешь правильно, синхронизируя свои действия с образом в голове, а жизнь, реальная жизнь со множеством открытых дверей проходит мимо, и ты даже не замечаешь этого.
Но стоит тебе начать видеть это, и с каждым разом ты все больше становишься реальным и все менее иллюзорным. И порой очень горько осознавать, как много людей вокруг, почти все вокруг – лишь иллюзия, призрак, который они создают из себя раз за разом сами. А реальная жизнь проходит мимо.
Я разлил пуэр по чашкам и пошел с ними в комнату.
– А может, Кипр? – спросила Алена.
– Остров, где из пены морской родилась греческая богиня любви – Афродита?
– Да. Та же Греция, только визы покупать не надо. Сэкономим почти десять тысяч.
Я поставил чашку Алены на стол, и отпил из своей. Приятное тепло разлилось по телу. Вечер вдруг преобразился.