Они остановились в конце колонны.
- И как же Вас зовут, любезный друг? - обратился к нему с улыбкой Натан. Его отчего-то было хорошо слышно во всем этом шуму.
- Михаэль. Сен-Ришер. А Вы, верно, Ваша Светлость Натаниэль? В реальности вы намного краше, чем кажетесь по слухам.
- Возможно потому, что слухи обо мне разносят не очень добрые. Но это не важно! Я что же хотел спросить... Право, простите меня за такой нетактичный вопрос. Наклонитесь, пожалуйста, это можно сказать только на ухо, - теперь, довольный результатом, продолжил: - Вы друг Эльдара, да? - и опять вернулся в обычное положение. - Рад знакомству. Пусть Вам с ним нелегко, я уверен, все образуется.
- А это, - искренне смеясь, - так заметно?
- Еще как, мой друг. Но Вы крепитесь. Он, правда, хороший человек, - и чуть раздраженно, переведя взгляд вперед: - И когда же оркестр начнет играть вальс? Весь схожу от нетерпения!
- Вальс, Ваша Светлость?
- Вальс. А что?
- Да так... О, кажется, началось!
***
«Мазурка - это кульминация бала, точка высшего напряжения этой ночью. Мазурка - цель родителей и влюбленных, почти провозглашение о новых свадьбах, а приглашение на нее - самый изысканный и верный способ признаться в любви. Мазурка - это три часа жизни, душевных разговоров и легких незаметных поцелуев, прекрасного волнения, сравнимого только с ощущением, которое чувствуешь во время бракосочетания...» - вот как часто любил повторять Альберту его учитель танцев. Низкий, худенький и грациозный, прямо как папа, омега, именно он разбудил в нем желание танцевать и научил это делать не хуже, чем он сам. Про мазурку он любил говорить особенно много. Не танцевать ее для молодого человека - преступление против, как минимум, половины человечества. Танец - это вообще поле битвы, но, цитируя знаменитейшего полководца всех времен и народов: «Можно выиграть бой, но проиграть сражение; можно выиграть сражение, но проиграть кампанию; можно выиграть кампанию, но проиграть войну». Классифицировать бальные танцы не составляло особого труда: те, что мелкие, только бой, сражение - вальс, полька, кампания - кадриль, но вот война - именно мазурка. Во многом опираясь на эти причины, Алан стремился научить Альберта с особым чувством исполнять именно мазурку.
С одной стороны, это было альфе незачем - все равно будет Истинного искать не на балу, но учитель настаивал. «О нет, дорогой, когда-нибудь это тебе пригодится, будь уверен». Как и всегда, Алан оказался на сто процентов прав. Спустя пять лет после выхода в свет альфа понял все мыслимое и немыслимое о мазурке, что говорили, что писали, что чувствовали. Ни разу еще он не танцевал ее с кем-то, кроме учителя и, в прошлом году, Ливера, а теперь объект его мечтаний стоял супротив и ждал, когда начнется музыка. Альберт вообще был готов поспорить на многое, что именно его валет лучше прочих смотрелся в танцах. Этому находилось простое объяснение - Натаниэль еще не перегорел. Молодежь, старшее поколение уже не видело в танцах всей той прелести, которая бросалась в глаза в первый бал, а новички по советам старших скромничали, отказывались отпустить себя и наслаждаться. Для них бал не развлечение, а возможность заиметь связи, найти жениха или стать фаворитом императорской семьи. Где же тут веселиться? А Натаниэля отличала двойственная природа - он и новичок, и хотел только потанцевать.
«Мазурка еще и замечательна тем, что выявляет те свойства кавалеров и валетов, которыми они наиболее привлекательны друг для друга. Каждый играет свою роль: валет легко несется вперед, и дразнящий поворот его головы придает особый шарм, создает ауру одновременно флирта и недоступности, в то время как инициатива танца остается в руках партнера. Кавалер ответственен за каждое не только свое, но движение пары, и в этом чувствует величие и силу. То он мчит его вперед, то кружит раз, два, три, падает на одно колено и заставляет танцевать вокруг себя. Он показывает себя как уверенного мужчину. При этом, как бы то ни было странно, ореол защиты вокруг себя создают двое: валет заботится об удобстве партнера, кавалер - о том, как выставить свою пару в лучшем свете. По тому, как люди танцуют именно мазурку, можно понять, насколько они подходят друг другу. Запомни это, Альберт, и проверь, насколько я был прав».