Он оставил бумаги, предварительно закрыв все папки, и встал. Занимался он, если честно, делом достаточно обычным и наконец его закончил. Как обычно, проверка документов, цифр вперемешку с собственными подписями и заполнением личных отчетов. А вы думали, принцам только и полагается, что прохлаждаться? Увы и ах, с устройством государства их знакомство происходит чуть ли не во младенчестве. Они фактически растут в этой атмосфере власти и труда, каждый день слыша из уст чиновников о «стабильной экономической обстановке», «внешней политике» и «трудовых пособиях». И с самого совершеннолетия обречены работать в государственных структурах. По крайней мере, крон-принц. Еще с наступления «совершенного возраста» - двадцати лет - отец ввел его в министерство внутренних дел Империи, где за три года он дослужился до неплохой, хотя и не особо влиятельной должности. Однако у такой работы был, есть и будет огромный плюс - находясь внутри государства, можно практически без ошибок оценить его сегодняшнее положение.
Он засунул папку в стол и вышел из рабочего кабинета. За дверью услышал раздраженный вздох. Осознав, что налетел на кого-то дубовой дверью, немедленно ее закрыл, попутно извиняясь. Оказалось, это был Натан. «Уж никак не ожидал». Тот же, отдышавшись, начал:
- У меня к тебе предложение. Помнишь, как я обещал, что покажу тебе свои стихи? Так вот, я думаю, что готов. Все-таки привык исполнять обещания. Но, - пауза, - ты не должен о них рассказывать кому-либо. Понял меня?
- Понял, - а если серьезно, он не помнил, как омега что-то там ему когда-то обещал. Очевидно, если и делал это, то только в своих мыслях.
- Тогда пойдем, - движения омеги были довольно странные: дерганные и очень уж резкие для него обычного. Любой бы человек заметил неладное, но альфа не стал расспрашивать Натана о его состоянии: уж лучше оставить в покое.
С этими словами они направились в не так давно оживший после зимы сад. Конечно, грубо говоря. Снег, да, растаял, но ни цветов, ни почек, ни привычного запаха растений и травы еще не появилось. На деревьях и кустах трепетали листья, но старые, жухлые, чудом не слетевшие с веток зимой. Черная земля под ногами застыла в ожидании. Уже скоро на ней появится новая жизнь, а пока... Ждать, ждать и - снова - ждать.
- Так вот, - начал Натан, когда они присели в дальнем углу садика, - я не то что бы много писал. Так, обрывки есть какие-то, отдельные строфы. Полноценных у меня текстов где-то пять. Трое рассказов и два стихотворения. Первый вот, - подал страницу, - совсем короткий, и двухсот слов нет. Но это такой формат. Решил устроить себе эксперимент. Он о том, почему «тексты не исчезают». Почему «рукописи не горят». Второй побольше - три странички, - немедленно вручил и те. - Он просто о природе, рассказ, что называет, ни о чем. Описательного характера. У третьего объем такой же, но сюжет интересней. О том, по-моему, - отдал последние листы, - как птенцы учатся летать. И о том, что без рисков нет и жизни. Прогляди просто, я их еще правлю.
- Угу, - минуты с три молчал, перелистывая страницы. С каждой взгляд у него теплел, как и улыбка, расправлялись плечи. Подумать только, во всю длину они просто огромны! - А это интересно. Мне понравилось все. Особенно первое.
- Оно отчего-то всем больше нравится. Может, из-за формата...
- М-м-м... наверное, нет. Из-за языка. Много емких, красиво выстроенных фраз. А благодаря тому, что предложения имеют разную длину, текст переливается, как музыка. Его особенно приятно даже слушать, не то что читать. Ну, я так думаю.
Натан призадумался.
- Интересно. Я над этим подумаю. А насчет стихов... Мне они, если быть откровенным, не нравятся. Не выходило у меня никогда складно их писать. И ритм вроде соблюдаю, считаю размер, да... Нет в них, знаешь, глубины, которую я чувствую, читаю знаменитые строчки. Каждое слово подобрано точно, музыкально, строфы пестрят метафорами, эпитетами и синекдохами. Но это одно, а есть что еще такое... не подвластное описанию. Просто подумай и сравни. «Не возродится ль человек? Не возродит ли души пламя? Не вознесет победно знамя?! Опять он совершит побег?..» Чем мои строки так отличаются от написанных великими поэтами? Только честно.
- У тебя написано прелестно, но слегка непонятно, вторая и третья строчки вовсе избыточные. Нужны другие, более подходящие.
- Вот-вот! И я вроде пытаюсь исправить, да в голову не лезут мысли. Но мне хочется писать дальше. Хочу добиться совершенства. И если у меня впервые получится что прекрасное, я тебе первому это зачитаю.
- Обещаешь?
- Обещаю.
***
Альберт сел на свою кровать и достал из внутреннего кармана пожелтевшую страничку, сложенную вчетверо. Когда Натан уходил, из его рукописей выпал этот листок, вот альфа и подобрал, но из-за чего-то не окликнул и не вернул, а... присвоил. Ему, если честно, ну очень понравились рассказы, написанные Натаном. Было в них что-то, чего он не находил у других. Волшебные языческие мотивы, музыка текста - многое в них завораживало принца. И тут - какая удача! - выпал кусочек очередного прелестного творения, который Альберт ну никак не мог не взять себе. И не прочитать. Ну и пусть, что потом омега на него обидится (причем вполне справедливо), альфа всегда сможет вымолить у него прощение. А сейчас хотелось только одного - прочитать! И вот он развернул страницу, поудобнее присел и начал: