- Если ты не хочешь там быть, я мог бы...
- Спасибо. Сам как-нибудь, - вот только начало казаться, что его окружают нормальные люди, как опять дикое раздражение внутри. Будь омега в адекватном состоянии, может, и понял бы, что Альберт все это делал ради него же. Но люди имеют свойство не понимать. И винить других во всех грехах.
Последняя фраза подействовала на альфу отрезвляюще, а посему он ушел, пожелав что-то «на удачу». Натан вздохнул. Он думал, что оно к лучшему, но неприятно кольнуло в груди. Отчего бы? Душа, верно, завыла. Их с Альбертом отношения и так регрессировали, опустились ниже пола. После того, что было в течку... Как Нат мог так легко пренебречь всеми своими убеждениями? Где хваленая выдержка, подевалась куда? Почему в этот раз не смог удержаться... Еще и по этой причине он так резко отдалился от Альберта. Такое не должно больше повториться. Он же его все-таки... ненавидит?
***
Как и ожидалось, ему разрешили поговорить с подсудимым. Пятнадцать минут, но и того хватит с лихвой. Директора содержали в маленькой камере с кроватью, столом и двумя стульями в ней. В общем-то, бывшей комнате для допросов, приспособленной для заключенного. Очевидно, последние несколько дней с ним кто только не беседовал. Правда, вряд ли кто-то еще, кроме Натана, хотел с ним поговорить за несколько часов до процесса. Поэтому, думалось омеге, бета удивится. И действительно: глаза его расширились, а потрескавшиеся губы расплылись в улыбке. Впрочем, и Нат поразился: лицо старика стало совсем худым, морщинистым, щеки впали, больше половины головы побелело, над глазами кустились длинные брови. Над вид лет восемьдесят, а ведь ему шел только пятый десяток! От своего удивления Натан даже дотронулся до чужого лица и тут же одернул руку, услышав:
- Не ожидал.
- Так вышло, - пояснил Нат, машинально двигая губами. Сел на стул и, положив на стол руки, продолжил: - У меня вопрос. Кем были мои родители? Вы это должны знать лучше, чем кто-либо еще.
- Я расскажу. Но начну издалека. Сколько у нас времени?
- Уже около тринадцати минут.
- Успеется, - бета кивнул. - Я расскажу тебе все, что знаю и чего ты, возможно, не хочешь знать. Обещаешь ли ты внимательно слушать?
- Обещаю, - и только после сказанного он понял, как влип. Кто тянул его за язык? Единственное, что ему нужно было узнать, - происхождение. Зачем больше? Да и... пугало это «чего ты не хочешь знать». Но взыграло в нем любопытство. Учителя всегда хвалили за него. Однако иногда оно только мешает. И омега вздохнул, но все же кивнул в такт своим словам. - Но зачем?
- Я... скажу об этом чуть позже. А пока история, - бета вновь улыбнулся, но горше обычного, и начал: - Я был давним другом твоих родителей. Больше того, я, кажется, влюбился в твоего отца без памяти. Его запах, одежда, лицо, характер - меня завораживало в нем все без остатка. Но он то ли не понимал, то ли не хотел принимать моих чувств. А потом женился на своем Истинном. И хотел бы им помешать, но даже я не в силах разлучить истинную пару. Поэтому решил оставить свои чувства в прошлом, хотя получалось это далеко не всегда. Бэзил и Эраст так же, как и я, были новыми дворянами. У них было общее дело по выработке угля, а я же заведовал некоторыми игорными домами. А через несколько лет у них родился сын. Натаниэль Энтони Самрайз. Тогда я продал с аукциона практически все свое состояние. На полученные деньги начал строительство сиротского дома. Бэзил удивился такой резкой перемене во мне, но поддержал. А Эраст сразу что-то заподозрил. Проницательный был парень, а ты - весь в него. Был его миниатюрной копией. Я даже завидовал. Все еще без памяти любил твоего отца, тебя и очень хотел, чтобы ты был моим ребенком и ничьим больше. И все же одно время я подавлял это желание. Пока не повздорил с семейством. В голову мне стукнуло, что я должен непременно спасти малыша из лап этих людей и самостоятельно воспитать. Так и родился коварный план. Я решил уступить и примириться с ними. Даже омега, кажется, оттаял. Они пригласили меня на ужин. Одно время мы просто разговаривали, а после, когда двое вышли на испуганный крик малыша, я подсыпал им в бокалы с игристым вином мышьяк. Но вскорости я ушел, так и не заметив положительного результата. Решил ждать до утра, - с каждым словом директора Натан бледнел и все больше сжимал пальцами края столешницы. Перед ним сидел отравитель его родителей. Так и хотелось набить ему морду. Да только бы судья этого не одобрил. - А на следующий день я забрал мальчика себе. Так хотел воспитывать его, с ним жить... Но не построй я тот приют, так бы родственники Бэзила забрали его у меня. Впрочем, мне повезло. Я неплохо подделывал почерк твоего отца, поэтому без труда написал за него расписку с подписью. Якобы он желал, чтобы его сын был отдан в сиротский дом. Его братьям ничего не оставалось, кроме как уступить. Так омега из рода Самрайзов стал Лефевром, по фамилии моего двоюродного брата. И хотя другие думали о вас только как об однофамильцах, мне это грело душу. Я любил тебя, Натаниэль. И даже приют продал только ради того, чтобы уберечь тебя от беды. В последнее Самрайзы начали на меня охоту... Я хотел тебя найти после, беспокоился, но... Я рад, что ты оказался в надежных руках. и сейчас мне ничего уже не жаль.