пять, все время восхищаясь видом столицы, даже ее трущоб и черных кварталов, которые по сравнению с сельской местностью, окружавшей его с раннего детства, выглядели цивилизованно и прилично. Хотя богатый человек, прошедший по городским окраинам, невольно бы прикрыл от стыда и неестественного страха глаза. Для него вид бедных кварталов с грязными, низенькими и безобразными людьми страшен и дик, он ложится на сердце неприятным студенистым осадком, пока тот не разбавит старое вино. Ох, и что бы случилось с аристократами, прибудь они в село! Натан понимал всю пропасть, разделяющую его, бедняка, и богатого дворянина или фабриканта, а от пугающей ясности в голове становилось дурно: в груди разгоралось завистливое пламя. Гордость его страдала и требовала равенства, кричащая: «Ты ничем не хуже других!» - хотя здравый смысл это упорно отрицал. Конечно, какое может быть равенство без образования и капитала? Нельзя заиметь положение без хоть какой-нибудь работы или... удачного замужества, о чем Натан совсем не хотел думать. Одна мысль о женихе, даже намек на такового мутили желудок и вызывали ярый протест горячей молодой головы. Нет, его душе не хотелось быть в плену, рабом, подчиняться малейшему приказу точно и аккуратно и вечно жить в аду неравного брака. Впрочем, было бы неплохо, появись у него на горизонте Истинный и единственный на всю жизнь, но найти такого в огромном мире, где человек - лишь блестящая на солнце песчинка, разве возможно? Как найти иголку в стоге сена, не затратив на это больше часа? Как найти альфу, если ты не знаешь даже запаха, а уж тем более имени и внешности? Ответ напрашивается сам собой. Поэтому проще не выходить замуж вовсе. Или уж выйти, но с гарантией полной твоей свободы. Нередко омеги именно так выбирали себе партнера на всю жизнь (с чем, впрочем, часто попадали впросак). И как же повезло тем, кто уже нашел своего Истинного и зажил-таки в любви и согласии! Например, его родители так... жили. Натан вздохнул, мотнув головой. Ну вот, за мыслями захотелось есть настолько нестерпимо, что пришлось ускорить шаг, дабы спросить у местных хозяев, примут ли они такого оборвыша работать в лавку за еду и кров? Парочка бет отказалась очень быстро, затем - столько же альф и четыре омеги, чей оценивающий взгляд напоминал приютских нянек. Натан пошел искать дальше. Глаза его остановились на красочном объявлении, висящий на одном из старинных домов. Вокруг него столпилась уйма народа, все вздыхали, охали и радостно смаргивали слезы. В толпе слышались возгласы: «Только придешь во дворец - а уже такие деньги! Я определенно согласен!» Омега встрепенулся и клином прошел сквозь шум и гам толпы, самый высокий из всех. Да, рост и тело у него были определенно неомежьи: восемнадцать шагов в вышину*, крепкие мышцы, которым многие бы горожане (в основном, конечно, беты) позавидовали бы, длинные ноги и резкие черты лица. Да что и говорить, даже запах неестественный для слабого пола - горькие полевые цветы вперемешку с ветром. Но жить приходилось и не с таким. Иногда омеги бывали так похожи на альф, что даже течки у первых длились не более одного дня. Впрочем, не такой уж это и минус... Отодвинутые от так взбудоражившего их умы объявления омеги не скупились на резкие смачные выражения, нередко приправленные плевками и гортанным «р», на что Натан не обратил ни малейшего внимания, также захваченный крупным текстом плаката. В глазах заблестели искры безумия, такие яркие, что отразились даже в ежике светлых волос. Парень еще раз наивнимательнейшим образом прочитал: «Принц Альберт ищет Истинного. Всех омег восемнадцати лет и старше просим появиться во дворце, - лаконично, ясно и очень заманчиво. - Время, проведенное в резиденции Императора, окупится янтарем», - а это еще лучше! Пятидесяти граммов янтаря хватит, чтобы поменять на пять сотен сатов*, а то немалые деньги - можно преспокойно снять квартирку в столице или отправиться в путешествие на поезде до Севера Лиадора*, причем с некоторым количеством друзей! Да за такие средства можно хоть выйти за этого злосчастного наследника с вечно каменным лицом, коего в народе прозвали не иначе как «кирпич». О, нет, выйти за него не получится, ибо потом личные деньги будут попросту не нужны. Это уж Натан загнул. - А это неплохо. Какое там время? Постойте, мальчики, не мешайтесь под ногами, я скоро вас освобожу от моего присутствия. Хм, значит, послезавтра. Только бы дожить! - И он ушел, гонимый вперед желанием побывать в императорском замке и заполучить такого ценного янтаря (ну, и, конечно, толпой). Бывшего детдомовца совершенно не смущало, что ему еще нет восемнадцати: вот чему-чему, а подделке документов в приюте его обучили великолепно. Достаточно ему исправить всего одну цифру (интересный факт: он уже ее исправил) в дате рождения, как все поменяется, словно по волшебству. И смех и грех, как говорится. - Так-с, и кто бы мне помог с ночлегом и едой? О, молодой господин, молодой господин! Да, именно вы! Вам нужен домработник на пару одиноких деньков? Ну же, не ломайтесь! Конечно же, он вам нужен. Натан подошел к молодому альфе. На идеальной по своей комплекции фигуре сидело модное в сезоне пальто, своим видом придающее аристократичности и так пропитанному ей мужчине. Ботинки с тонким шнурком и на небольшом каблуке, перчатки, плотно облегающие ладонь, широкий шарф выгодно дополняли нехитрый наряд. Просто, но со вкусом! И вроде красив, но с таким спокойным, неживым лицом, что ни капли господину не шло. Хоть бы улыбнулся, даже состроил разочарованную мину, честное слово! Отсутствие каких-либо видимых показателей настроения нашему сироте не нравилось во многом «благодаря» скверным учителям, которые становились безэмоциональны лишь в минуты крайнего гнева. По этой же причине лица, не выражающие ровным счетом ничего, омегу пугали. Натан бы никогда не подумал, что когда-нибудь подобное ему понравится и раззадорит чуть утихшее детское любопытство. Правильно говорят, что люди не умеют предсказывать будущего... - А если же нет? Давайте честно, Вам нужны деньги? Я дам, лишь бы Вы отстали от меня. - Эй, нет! Не хочу получить монет, как попрошайка какой. Если Вы согласны расстаться со своими деньгами так просто, то дайте мне работу самую простую и минутную, я прошу. Да я хоть записку доставлю, хоть что сделаю! - Тогда... Улыбнитесь мне. - Да легко! - от досады слюна встала в глотке, но вот губы уверенно составили собой улыбку, может, вымученную, но все-таки искреннюю. Почему-то Натану захотелось, чтоб и незнакомец улыбнулся в ответ. И уголки его рта действительно приподнялись. *** Альберт терпеть не мог попрошаек, кем бы они ни были: ни бетой, ни альфой, ни красивым омегой - хотя последних было жальче остальных, так как они хрупки, беспомощны и не способны устроиться на простейшую работу без согласия сотни лиц. Впрочем, в его глазах таких нечестных «безработных» не оправдывало ничто. Заработать на жизнь надо своими руками, мозгами и умениями. Каждому воздастся по делам его. Если человек ничего не делает, дорога в небытие ему краткая, а если пытается и уверенно проходит от препятствия к препятствию, он и попрошайничать на улицах не будет. А часто таких вот «бездомных и голодных» засылали родители, захотевшие вдруг нажиться на своем ребенке. Это совсем уму непостижимо! Никогда таким «заботливым» аристократам он и талла* не подарит. Остальным попрошайкам он платить привык, потому что ему не нравилась и необыкновенная нахальность, достойная банного листа. Так же получилось с сегодняшним экс-попрошайкой. Выглядел он выходцем из детдома: ободранным, заштопанным по-бедному, в широких тонких брюках и балахоне, с ежиком светлых волос - или трущоб. Сразу, даже до его однотипных фраз, стало ясно, что ему позарез нужны деньги. Альберта пустая болтовня раздражала всегда. Почему нельзя было просто сказать, что нужны легкие монеты? Но оказалось, что тот действительно искал работу, и это поразило. Так резко никто из попрошаек подающему не отвечал. Наверное, поэтому он и отпечатался в сознании как «экс-»: сначала был, а затем перестал. Принц доселе не встречал таких людей. Его окружали посредственности, ничего не имеющие за душой, кроме золота и ассигнаций, льстецы, погрязшие в интригах и шпионажах придворные, а тут - особенный. И ведь действительно, если есть надежда, то она там, внизу. Верх Альберту был противен, пусть он и жил в нем целых двадцать три года, до поры до времени не имея и представления о бедности. Долго ему казалось, что богатым быть естественно, все люди живут так же, не хуже. Маленький мальчик ошибся. Он прошел по занесенному снегом переулку и, прежде чем повернуть к Императорскому дворцу, взглянул на столб с объявлением о поиске принцем крови жениха. Вот он, пожалуй, один из немногих плюсов родиться наследником трона - тебя не заставят жениться на первом встречном и обязательно из обеспеченной семьи. Такое практиковалось только в среде аристократов и мерно накапливающих капитал фабрикантов. Более того, выходцу из императорского дома даже закон предписывал породниться с Истинным, посланным ему Небом, а не кем-либо еще, - кровь будет чище. Иные же браки в большинстве своем заканчивались плохо, причем не только членов императорской семьи, но и других. Однако остальных этот факт именно что не волновал, отбрасывался, как вторичный и несущественный. Главное же не любовь, конечн