- Себя. Свое прошлое. Как я мог жить с отравителем моих родителей столько к ряду лет и ничего не замечать. Не понимаю, почему у всех такие странные идеалы любви. Нет, может, не у всех, но у тех, кто меня когда-то окружал. Они понимали ее, как простую привязанность, общий быт и повседневные, до серости обычные отношения. Более того, для них это даже не равноправный союз или страсть, а способ кого-то законно учить, кем-то помыкать. Как чувство только к себе самому. Может, для кого-то это и верно, но мне лично - противно. Люди любят власть, это нормально, но зачем переносить ее в отношения между равными друг другу людьми? Тогда уж покупайте себе рабов... А настоящая любовь - значит давать то, что давать трудно. Всеохватывающее чувство по отношению к миру. То, ради чего не жалко отдать и не жалко терпеть. Почти как дружба, но что-то куда более глубокое и личное... - и продолжил, чуть помолчав: - Извини. Я, кажется, далековато зашел. Но, надеюсь, ты понял.
- А я согласен с тобой, - сказал Альберт, чуть помолчав. - И, верь, полностью поддерживаю, - он повернул через плечо голову и заглянул в небо. В вышине зазвенели птичьи голоса. - Извини. За то, что я вспылил.
- Но не ровном же месте. Вообще не понимаю, как столько времени меня можно терпеть.
Альберт слегка улыбнулся.
- Кстати говоря, у меня появилась идея, как тебе пробиться в издательство.
- Да ну?
- Слушай...