Я читал специальную научную литературу, потому что, во-первых, мне было интересно. Это условие необходимое, но не достаточное... А во-вторых, я имел массу свободного времени. И это уже условие достаточное... Когда я начинал свой путь познания, была советская власть. В ту пору сотруднику научно-исследовательского института достаточно было просто ходить на работу, чтобы получать небольшую зарплату, которая позволяла не голодать. И оставляла массу свободного времени!
Среда в СССР была информационно бедная (настолько бедная, что сотрудникам иностранных миссий, посольств и представительств в СССР их правительства доплачивали за трудные условия работы – за сенсорный голод). Совки заполняли жизнь по-разному. Кто-то читал Стругацких, кто-то самиздат, кто-то пил... А я без разбору закидывал в мозги научную литературу из областей знания, ничуть не соприкасавшихся с моей специальностью.
Потом грянула перестройка, на халяву деньги платить постепенно перестали, теперь их нужно было зарабатывать самому. Я стал журналистом, писал о науке и псевдонауке и опять-таки продолжал читать специальную литературу – теперь уже как бы по профессиональной необходимости. Но уже не в таких количествах, потому что свободного времени стало меньше. К счастью, к тому времени я уже прочел десятки килограммов...
Теперь я и сам порой не успеваю прочесть даже газету. Время нынче стало другое, нормальное такое капиталистическое время – люди зарабатывают деньги, покупают бытовую технику, ездят за границу. А книги читают на пляже, в самолете, иногда – в метро. Служащие читают детективы... Компьютерщики читают фэнтези с яркими обложками. Женщины – женские романы. Дети иногда читают классику. Интеллектуалы читают Фоменко. И никого не заставишь читать научную литературу – потому что это труд. И труд неоплачиваемый. Лучше уж сходить лишний раз в тренажерный зал, при городской гиподинамичной, нервной жизни это гораздо полезнее для тела. А душа... Она так и продолжает блуждать в туманных потемках. Одно хорошо: нет больше времени для того, чтобы задаваться «вечными вопросами».
Но иногда эти вопросы все-таки всплывают. После внезапного увольнения. После развода. Во время кризиса среднего возраста... И человек, одурманенный романтической литературой, слепо тыкается лбом, блуждая в трех соснах чужих заблуждений, ставших собственными.
А вот тебе, читатель, повезло. Ты держишь в руках книгу с готовыми ответами. Однако читать ее не спеши: тебе эти ответы могут не понравиться. Поэтому, прежде чем приступить к усвоению материала, сто раз подумай: может, тебе приятнее блуждать в тумане, чем получить четкие, звонкие оплеухи ответов?
Часть 1
Большая история маленькой сингулярности
Глава 1
Вектор Бога
У нас на работе есть любимое развлечение – ходить на обед. Согласитесь, прекрасное занятие... А на обеде любимое развлечение – разминка для ума, словесный пинг-понг. Для пинг-понга у нас есть три главные темы – Бог, аборты, искусственный разум.
Мой любимый обеденный оппонент – Валера Чумаков, начальник соседнего отдела. Потому что он боговер, противник абортов и не верит в искусственный разум. К боговерству Валера пришел в достаточно зрелом возрасте. То есть лет до двадцати пяти примерно он был нормальным человеком. А потом постепенно скатился к боговерству. Любопытен мотив. И любопытен он своим полным отсутствием! Просто Валера стал интересоваться вопросами православия и, по его собственному признанию, не нашел в догматах православия ничего такого, что противоречило бы его взглядам на жизнь. Кроме Бога, конечно. Ну а раз православные принципы организации жизни не противоречили его личным принципам, Валера их принял, заодно прихватив и Бога. В нагрузку.
– Зачем тебе Бог нужен? – обычно спрашиваю я Валеру где-то между салатом и супом.
– Что значит зачем? А зачем тебе Луна нужна? Они просто есть – и Бог, и Луна.
– Ну, Луна, допустим, видна невооруженным глазом. А Бога не только не видно, но его раньше вовсе не было! Для тебя. А потом он откуда-то появился в твоей голове. Зачем ты его туда впустил?
– Мне так легче жить.
– То есть ты понимаешь, что твой Бог – это чистая психология? Внутренняя психотерапия?
– Пусть даже так... Но Бог все равно есть!
Валера – большой ребенок. Я давно заметил, что к Богу часто обращаются люди инфантильные, слабые, легко внушаемые. Большому ребенку трудно жить одному в этом огромном равнодушном мире, и он ищет патрона, опекуна, покровителя. Хозяина.
– Валера, знаешь, какая между нами разница? Я сам себе хозяин, а ты раб. Раб Божий. По внутреннему своему психологическому состоянию ты несвободный человек. Я волк, а ты собака. Цепной пес.
На цепного пса Валера не обижается. Он соглашается быть и рабом, и псом.
– Пускай у меня есть хозяин! Он прикажет, я буду гавкать. Но зато, если я попрошу и он захочет мне помочь, то поможет.
– А если не захочет?
– Ну, пути Господни неисповедимы...
Они так всегда говорят, когда у них ни хрена не получается.
Как только боговеры попадают в какой-то логический или гуманитарный тупик, как только Бог остается глух к их мольбам – а выполнение Богом молитвенных просьб – это всегда лотерея (см. «Теория вероятности») – они всегда так отвечают: неисповедимы, мол.
– Почему молодая женщина потеряла двух детей и мужа, погибших в автокатастрофе? За что их Всеблагой так наказал?
– Пути Господни неисповедимы...
– Почему Господь угробил в Хиросиме (Дрездене, Освенциме) несколько сотен тысяч человек за один присест? Там что, специально одни грешники собрались, как в Содоме?
– Пути Господни неисповедимы...
– Зачем Бог дал человеку свободу воли и, стало быть, возможность грешить? Чтобы потом было за что наказывать?
– Пути Господни неисповедимы...
По сути, эта фраза – вежливое посылание собеседника на хрен. И самого себя тоже. Эта фраза – оскорбление собственного сознания, собственной логики. Эта фраза – трусость улитки, скрывающейся под панцирем. Это – не ответ. Это стыдливый уход от ответа.
Так же, впрочем, как и сам Бог. Бог – это ведь не ответ на те вопросы бытия, которые мучают человека. Это попытка переложить ответственность на чужие плечи. Интеллектуальная лень.
– Зачем тебе Бог, Валера? – спрашиваю я в очередной день, как всегда, между салатом и борщом.
– С ним легче. Иначе все бессмысленно! Я умру – и все? Зачем тогда существует Вселенная? Какой в ней смысл?
Вот в этом-то все и дело! Когда неохота искать ответы, легче спихнуть все на Бога – пусть он разбирается. Начальнику виднее, какой во всем этом смысл. А мы тут – мелкие сошки, посидим тихонечко, за нас все решат насчет смысла... Недостойная человека позиция, по-моему. Как прав был кто-то из великих, когда сказал: «Верующий – это человек, который не знает, что делать с собственной жизнью, а претендует при этом на жизнь вечную»!
Они обвиняют нас в том, что мы гедонисты и живем ради удовольствий вместо того, чтобы плоть умерщвлять да о Боге думать. Но сами-то, сами они стремятся к вечным наслаждениям (в раю)!
– Валер, ну, допустим, смысл твоей жизни и жизни других людей знает начальник Вселенной. А какой смысл в его жизни, божеской?
– Не знаю, это уже не мои проблемы.
– А над Богом есть другой Бог, поглавнее?
– Не знаю. Возможно.
– А вдруг наш Бог – это просто дворник и алкоголик в мире божественной иерархии? Вдруг он не только о нас не может позаботиться, но и о себе? Вдруг его скоро уволят за развал хозяйства? Вдруг он нас пропил? Или проиграл в очко?
– Ты богохульствуешь.
– Нет, просто спрашиваю. А ты ответь.
– Возможно, и над ним есть начальники. Я не знаю.
Они ничего не знают. Они просто слепо и тупо верят. У них в голове еретическая каша. Хотя все подобные Валере интеллигенты-боговеры считают себя православными, у всех представление о Боге разное – порой не совпадающее с официальными догматами. Зато представление о Боге очень хорошо коррелирует с психотипом и хорошему психоаналитику даст пищу для размышлений... Для одного Бог – ревнивец и вседержитель... Для другого – Любовь и Добро, и поэтому простит всех, даже самых отпетых грешников. Даже Чикатило... Для третьего Бог вообще не личность и никакими качествами личности не обладает – просто слепой закон мироздания... Каждый лепит себе Бога по образу и подобию своему. Слабые и обижаемые хотят видеть его бесконечно добрым; жесткие и любящие порядок – бесконечно строгим. А большинство просто компилирует, добавляя в блюдо по имени «Бог» немного строгости, немного всепрощения и немного внеличностного.