— Ты очень медленно ходишь, Кейт.
Сначала я увидела чемоданчик, который Крэг толкал перед собой, потом только его самого. Он загородил мне дорогу, но в первый раз я его спокойно обошла, а во второй остановилась, потому что он решил поставить мне подножку. Я наступила на его ботинок и не убрала кроссовку.
— Я хочу пойти в душ одна, — повернулась я к нему лицом, чтобы не светить ушами, которые нагрели мне волосы похлеще утюжка.
— Я тоже, — улыбка застыла на его губах трагической маской. — Предлагаю встретиться уже чистыми.
— Где?
Это я интересуюсь, так сказать, в целях повышения образованности — надо же знать места счастья! Я ведь не соглашаюсь на свидание — так сказать, чисто-конкретно…
— Мы пойдем в одну душевую, так что не получится разминуться.
Не дожидаясь моего согласия, Крэг сдернул с моего плеча рюкзак, подхватил свой чемоданчик и толкнул ту злополучную дверь: на сей раз не заперто и внутри никого.
— Кейт, — он повернул замок на себя и себя, уже ко мне. — Я пойду в душ первым и у тебя будет минут пять передумать и уйти. Я не боюсь, что кто-то ко мне вломится. Или… — Крэг сделал паузу. — Если ты мне доверяешь, то иди первой. Пять минут под душем на раздумье и ты хотя бы уйдешь чистой. Ну… Пять секунд и говори, кто идет в душ первым?
— Я!
Крэг схватил меня за руку и поднес к губам, но не по-джентельменски, а как любовник: ладонью вверх. Меня снова пробило электрическим током, как при нашем первом столкновении в безвоздушном пространстве. Что же в нем есть такого, чего нет в других незнакомых людях?
Глава 13. “Последние секунды здравомыслия”
Секундная стрелка, как заведённая, бежала в моей голове, и я даже слышала ее скрежет — не могла же так скрипеть под моими мыльными пальцами чистая упругая кожа… живота, который я подтянула к самому позвоночнику, безжалостно сжимая в комок несчастный салат с его крутонами, помидорчиками, сырной соломкой и всем тем, что сейчас мешало мне сосредоточиться на подсчете убегающих секунд, которые отсчитывало мое сердце: их у меня было куда больше, чем в нормальной минуте… Потому что моя жизнь завертелась в ужасном водовороте: меня затягивало в черную дыру, из которой я не сумею выйти прежней собой, это уж точно. Только с секретом, который не расскажу никому — тем более маме.
Это будет мой первый, самый опасный и самый горячий секрет, от одной мысли о котором по спине вместе со струями воды начинали бежать горячие соленые струйки, соперничавшие в градусе с кипятком, который я пустила из крана, чтобы прозрачные дверцы душевой кабинки скорее запотели. В мой первый визит ничего не было видно. Или я настолько сфокусировалась на своем желании умыться, что закрыла глаза на прижатые чемоданом вещи в углу. Наверное, сослепу и с дуру приняла за стопку полотенец, а может на него и было накинуто полотенце, потому что сейчас миниатюрный чемоданчик и мой рюкзак съели все пространство — стерильное от светлого кафеля, точно больничный бокс.
Внутри все болело, и такими темпами мне действительно понадобится госпитализация с сердечным приступом. Нет, сердце сейчас не включалось. Оно молчало даже с Русланом, хотя тот между делом бросал двоякие фразы о нашем светлом будущем, как пары, объединенной прибыльным хобби. Хобби у меня так и не появилось, как и прибыли — одни убытки. А вот сейчас мне, кажется, терять уже нечего. Весь здравый смысл я оставила за запотевшим стеклом душевой кабинки вместе с одеждой.
Я не устраивала стриптиза, но и не спешила накидать одежду кучей, потому что мы с Крэгом подружились, почистив на брудершафт зубы. Пусть я до сих пор не решила, буду с ними спать или нет, но стесняться перестала. С чего начинается дружба — как и здоровье, с чистых зубов.
Он протянул мне одноразовую зубную щетку, чтобы я не искала свою, галантно надорвав уголок полиэтилена — звук оказался точь-в-точь, как другой, который мне явно предстоит услышать, задержись я в облицованной кафелем комнатке на лишнюю четверть часа. Сам же он достал щетку электрическую и загудел у меня над ухом громче сумасшедшего роя мыслей, которые жужжали в моей маленькой и глупой башке — я чуть ли не стукалась лбами с совершенно незнакомым парнем.
Нет, с незнакомцами не склоняются над одной раковиной с полными пеной ртами. Ну да, приступ эпилепсии налицо — только у меня ртом выходят последние мозги… Мы что, играем в игру, кто удержит во рту больше пены — я не выдержала и рассмеялась: увы, раньше, чем сплюнула, и пожалела об этом, но Крэг достаточно быстро протянул мне полный стакан воды. Боже, это совершенно невообразимый уровень интимности: делить на двоих раковину — отчего же их делают настолько маленькими, только и тереться носами и боками, чем мы собственно и занимались, не переходя ни на что большее, потому что мои пять минут еще даже не начались. И я уже думала, никогда не начнутся, потому что время остановилось, снежной тучей нависнув над раковиной, грозясь ежесекундно засыпать наши бедовые головы нежным мозгопадом. Мои мозги явно уже начали романтическое путешествие из головы в грудь и дальше, застряв между стиснутых ног. Кто-нибудь раньше сказал бы мне, что зубы могут реагировать не только на тепло и холод, но и на поглаживание жесткой щетки, я бы рассмеялась, что сейчас собственно и делала.