«Архипелага…?» у меня тогда, разумеется, не было, а цитировать его было бы нужно. Константин Игоревич по памяти подсказал мне две цитаты, уверяя, что он точно запомнил их. Оказавшиеся неточными цитаты так, увы, и попали в мою книгу. Моего редактора это не смутило. «Какое это имеет значение?» — говорил он мне. Я же каждую неточность воспринимала болезненно.
У Солженицына в «Архипелаге» написано, что прокурор подполковник Котов разъяснял ему, почему он получил кроме 10-го пункта 58-й статьи (агитация) еще и 11 — й пункт: «Один человек — человек, а два человека — люди. Значит — группа!» Я же, положившись на память своего редактора, внесла эту реплику в книгу в измененном виде: «Подполковник Котов разъясняет, что даже полторы, мол, больше одного. А значит — группа!»
«Архипелаг ГУЛАГ» оказался в моих руках только тогда, когда книга моя уже вышла. Весьма слабым утешением служило мне то, что
я никому не подарила и не отправила ни экземпляра своей книги, не исправив цитаты.
Это лишь один пример той небрежности, которую я постепенно начала замечать у своего редактора. Я стала понимать, что отношение к материалу у писателя и редактора совершенно различное, и оно отнюдь не украшает последнего. Итак, в наши отношения с Константином Игоревичем вошли элементы недоверия с моей стороны.
Тем временем у нас в стране началась реакция на выход «Архипелага…». В первом сообщении ТАСС, напечатанном 6, 7, и 8 января в нескольких газетах со ссылкой на немецкую «Унзере Цайт», название «Архипелага…» не приводится. Речь идет об «очередной антисоветской книге Солженицына», появившейся на Западе, «в виде новогоднего подарка».
8 января в «Правде» ТАСС ссылается на чешскую газету «Руде право», где уже не скрывается название «антисоветского пасквиля». Читатели главного партийного органа нашей страны из статьи «Торговцы паданцами» впервые узнают, что вышедшая книга Солженицына называется «Архипелаг ГУЛАГ». Рязанская газета «Приокская правда» перепечатывает эту статью уже на следующий день.
Далее ТАСС в «Известиях» и «Правде» со ссылками на австрийскую «Фольксштимме» и польскую «Трибуну люду» публикует статьи «Противники разрядки и их пособники» и «Антисоветская диверсия». Это 9-го января. А 13 января «Правда» в статье «Гневное осуждение» подытоживает реакцию коммунистической печати и прессы социалистических стран.
Теперь почва уже подготовлена, нужные формулировки найдены и можно выдать собственную реакцию. Таковая появляется в «Правде» 14-го января. Автор — некто И. Соловьев. Заглавие — «Путь предательства». На следующий же день статья эта перепечатывается другими газетами и уж, конечно, нашей «Приокской правдой».
Отщепенец… Предатель… Клеветник… Но читатели наших газет должны задаться вопросом: о чем же все-таки и в первую очередь повествует «Архипелаг…»? Пока не ясно. Совсем не ясно. И Солженицын берется это разъяснить. 18 января он делает Заявление, в котором, как он сам выразился в «Теленке», «ответил на самые занозистые и обидные обвинения газет», которые, однако, не отняли у него отрадного чувства, что он выполнил свой долг перед погибшими в тюрьмах и лагерях. Именно об этом — о наших тюрьмах и лагерях — его книга.
Люди не остаются равнодушными к начавшейся кампании против автора «Архипелага…». Пишут по старой памяти и в Рязань тоже. Но пишут очень разное.
Пенсионерка из Ленинграда, которая сознается Солженицыну, что его произведений не читала и читать не желает, возмущается «попустительством наших досмотровых работников, которые сделали возможным выход книги в Париже» и желает автору этой книги «найти правильную дорогу в нашей жизни7».
Механик Свиридов из Москвы мог бы, пожалуй, не вкладывать в конверт никакого письма, ибо все, что он хотел сказать, ясно уже из надписи на конверте: «Рязань. Предателю, платному агенту антисоветских зарубежных организаций Солженицыну А. (автору „Архипелага ГУЛАГа“)».
И прямо противоположное мы прочтем на открытке с изображением Рязанского почтамта, хотя открытка послана жителем Московской области: «Уважаемый т. Солженицын! Крепко жму Вашу руку, восхищаюсь мужеством, с каким Вы боретесь за свободу и правду. Нет слов, чтобы передать мое возмущение по поводу гнусной статьи Соловьева. Не верьте этой брехне. Вас любят и понимают наши люди8».
19 января Солженицын дает короткое интервью американскому журналу «Тайм». Он отмечает бесполезность обращения к нашему правительству, к нашим вождям. Обращался Григоренко, обращался Сахаров, обращался он сам да и многие другие. Бесполезно', «ответов не было, только карательные». Остается одно: обращаться к своим читателям, к своим соотечественникам и особенно к молодежи. Совет ей только один: отказаться ото лжи, не участвовать во лжи.