Первым издателем, который захотел напечатать мою книгу, был итальянец Николо Тети. В конце апреля меня вызвали в Москву для встречи с ним. Очень даже кстати — как раз время поехать проведать мою дачку! Доступна ли она мне? Не опечатана ли?
Встреча с Тети состоялась 27 апреля утром. Яркого следа она у меня не оставила. Днем я уже ехала на свою дачу. Сопровождать меня вызвалась моя приятельница по аспирантским временам, Тамара Рязухина, вместе с мужем. Они же предложили мне и помощь по саду.
Приехали. Все как обычно. На домике наш замок, домик не опечатан. По-весеннему прозрачны деревья. Оттаявшая земля, свежая травка. «Здравствуй, Санечка!..»
Я зашла к председателю дачного кооператива. У него в это время находился и его заместитель. Спросила, как мне быть в связи с последними событиями, с выездом Александра Исаевича за пределы страны. Надо ли подать еще одно заявление о переводе дачи на мое имя? «Будет тут еще один Солженицын!» — пробурчал заместитель. А председатель сказал со значением, что у него есть от Солженицына не только заявление о передаче мне дачи, но и второе заявление, отменяющее первое.
— Но ведь я вместе с ним живу здесь с 65-го года! Все эти годы обрабатывала участок, и члены кооператива знают об этом.
— Ну вот собрание и решит!
В тот же вечер я вернулась в Москву. Позвонила Константину Игоревичу, рассказала о разговоре с председателем кооператива.
— Ничего, отхлопочем Вашу дачу, не волнуйтесь! — успокаивал меня Константин Игоревич.
И тут же заговорил о том, что Тети дал согласие на издание моей книги. Машинистка допечатывает окончательный вариант. Но последние три главы смутили главного редактора издательства АПН Жукова. Как потом я узнала, Жуков обложился моими материалами и заперся в своем кабинете. Три главы сузились до одной!
Прошло несколько дней. Константин Игоревич позвонил мне в Рязань, сообщил, что Тети на следующий день улетает в Италию и хочет взять с собой мою рукопись. Я должна срочно приехать, чтобы прочесть окончательный текст и подписать каждую страницу. Мне, как назло, нездоровится, и я говорю редактору, что приехать не могу. Он готов прибыть ко мне сам в тот же день вечерней «Березкой»’.
В 11 часов вечера я получила рукопись. Константин Игоревич ушел в отдельную комнату отдыхать, а я принялась читать и править. Почти на каждой странице я находила неточности, скрупулезно все исправляла, делала добавления и ставила в конце каждой страницы свою подпись.
Все было в пределах допустимого. Но вот я начала читать последнюю главу «Перекрестки», которую сам Жуков смонтировал из трех моих глав: «Иван Денисович на воле», «Тема или талант» и «Перекрестки» и почему-то из моего интервью Ляконтру, что, на мой взгляд, было здесь совершенно не к месту.
Я попыталась было и это править, но скоро поняла, что «творчество» Жукова никуда не годится и привести его в соответствие с моей рукописью невозможно. Надо было перерабатывать весь текст!
Было уже пять часов утра. Константин Игоревич должен уезжать в 7 часов тою же «Березкой». Он вошел ко мне еще сонный, со взлохмаченной головой.
— Константин Игоревич, последнюю главу я не подпишу! — решительно сказала я. — Да Вы-то сами ее читали?
— Нет. Я получил рукопись перед выездом. В вагоне было жарко, я всю поездку простоял в тамбуре.
— Ну так поглядите сами!
И тут же, в 6-м часу утра, Константин Игоревич звонит заместителю директора издательства — тому, кто ведает договорами и, в частности, имеет дело с Тети.
— Решетовская не подписывает последнюю главу. Как быть?
Что ему отвечал заместитель директора — не знаю. Возможно, и сам звонок, и ответ были частью игры, в которую был вовлечен Константин Игоревич.
Поразмыслив, мой редактор проникновенно говорит мне:
— Я понимаю, что если я предам Вас, то Вам остается только Москва-река. Напишите сверху на этой главе: «Под ответственность К. И. Семенова», У меня будет время: поезд и полдня в Москве. Я сделаю все, что только смогу.
Я не могла не растрогаться, не могла не поверить ему и сделала так, как он сказал.
В тот же вечер Константин Игоревич позвонил мне из Москвы: рукопись моя улетела в Италию!
— Но Вы исправили последнюю главу?
— Да, конечно. Все будет хорошо.
— Но я хочу видеть текст, который улетел в Италию!
— Разумеется, Вы его увидите, как только приедете в Москву.
Немного успокоившись, я начала приготовления к поездке на машине в «Борзовку» и к более дальней поездке — в Венгрию.
К этому времени мне пришел вызов из Венгрии от Яноша Рожаша. Нужно было получить иностранный паспорт, приготовить подарки для его семьи. Янош любит все русское.