— А что насчёт Абсолютиума? Его не удастся использовать?
— Хороший вопрос, — я неплохо так призадумался. — В принципе можно использовать существующие наработки. Электродвигатель может помочь с первой и последней ступенью. Но от твердотопливных ускорителей всё равно не уйти. Ваши системы ПВО собьют низколетящую ракету на подлёте. А вот к подарку с орбиты никто не готов.
— Надеюсь, всё получится. Какова будет итоговая мощность?
— От двадцати до ста пятидесяти мегатонн в тротиловом эквиваленте, — моментально ответил я. — Всё будет зависеть от того, сколько материалов нам удастся собрать. За компоненты атомного заряда я не переживая, но вот с дейтерием и тритием могут возникнуть сложности. Но мои марионетки должны справиться.
— От двадцати до сто пятидесяти… Разброс огромен. И каком будет результат?
— Если «сварим» хотя бы на пятьдесят, то этого хватит, чтобы стереть с лица земли любой из городов этого мира.
— Даже Питер? — почему-то спросил Император.
— Даже Питер, — я кивнул.
— Тогда переноси производство подальше от столицы. Не надо мне этого здесь.
— Урановые рудники будет посмотрен в Курганской губернии, там и планирую построить завод. Думаю, лучше будет устроить всё под землёй, чтобы не привлекать лишнего внимания.
— Ага.
— И вот ещё что… Относительно секретности.
— Судя по твоему лицу, у тебя и на этот счёт уже готов план?
— Верно, — я вернулся к креслу и сел на него, закинув ногу на ногу. — Если уровень секретности будет слишком велик, это плохо закончится. Нужно будет перенести поблизости парочку крупных производств, чтобы обосновать гигантские траты энергии, которые понадобятся на первом этапе. Пусть мой завод будет частью глобального проекта по эвакуации военных производств подальше от линии фронта. Так ни у кого не будет вопросов.
— Хм… Хитро…
— А чтобы окончательно запутать врагов, на моём фальшивом заводе, который будет на поверхности, мы начнём производство термобарических боеприпасов. Их относительно просто создать, а результат будет впечатляющим. Ни один защитный купол не спасёт от града подобных боеприпасов.
— Хорошо придумано, — Пётр наконец-то выдохнул с облегчением. В этот момент как раз вернулся Миша и закатил Аню.
— Тебя только за смертью посылать, — Император встал и подошёл к девушке. — Правильно ли я понимаю, что твоё условие звучит так: «Оставить её в живых»?
— Я хочу, чтобы у её сестры была возможность видеться с ней. Хотя бы раз в неделю.
— Это можно устроить, — Пётр грубо схватил Аню за голову, крепко сжав череп. Девушка стиснула зубы от боли. — Терпи, это неприятно. Очень даже неприятно.
Я хотел поинтересоваться, что же он творит, но Пётр ушёл в себя. Так всегда бывает, когда он использует свою способность. Докричаться до него невозможно при всём желании. Поэтому мне оставалось просто молчаливо наблюдать за ним и за Мишей, который смотрел на меня таким взглядом, будто я его предал.
В своё оправдание могу сказать, что я планировал посветить Мишу во все наши дела, но Император сказал «Нет». Почему? Подозреваю, он готовит его на своё место.
Как я понял, его законный наследник и до этого не блистал умом, разве что за исключением того момента, когда ему вышибли мозги. Вряд ли, он вернётся с того света более умным, ведь этого самого ума у него в прямом смысле поубавилось. А передавать трон инвалиду — последнее дело.
Миша, напротив, идеально подходил на роль наследника. Не удивлюсь, если Пётр уже переписал завещание. И если это так, то становится понятно, почему он хочет уберечь сына от того дерьма, в которое мы собираемся вляпаться.
Неизвестно, смог бы Миша себя просить, зная он все подробности. Ибо многие умрут. В том числе и наши люди — его будущие подданные. Но без жертвы ферзя партию выиграть не получится, как бы ни старались. Риски иных исходов слишком велики и слабо предсказуемы. Жертва — единственный разумный выход.
Вероятно, Мишу воспитали примерно так же, как и меня. Он готов отдать жизнь за Родину, но такой подход частенько может оказаться неправильным.
К сожалению, мир не делится на чёрное и белое. А выигрывает зачастую тот, кто готов закрыть глаза на нормы морали и человечности. Но если те же террористы готовы уничтожить мир, выступая за всё хорошее и против всего плохого, то мы имеем чёткий план, как положить этому конец раз и навсегда.
Отчасти Император прав, это попахивает утопией, которая нередко превращается в антиутопию. Но иного выхода у нас нет, либо шанс на светлое будущее, либо гибель во мраке.