Никаких признаков готовящегося теракта не было: все пили, веселились и поздравляли молодых. С каждой минутой вероятность взрыва стремилась к нулю. Хотя она и так была на уровне погрешности, ибо безопасность и правда была на высочайшем уровне.
В самом конце Пётр должен был выступить с речью. Мне даже дали почитать её, ведь она была заготовлена заранее. Фактически, когда он встал из-за стола, настал кульминационный момент. Либо сейчас, либо не сегодня.
Марина, как и все присутствующие, замолчали. Пётр заговорил без листочка и начал с тёплых слов невесте и жениху, хоть тот и был двойником. А затем перешёл к политическим вопросам, отдельно поблагодарив гостей из Англии.
Но вот про Марину он ни слова не сказал. Её это слегка расстроило, но, возможно, это будет в самом конце, ибо в изначальной версии текста таких упоминаний не было.
Я поймал на себе вопросительный взгляд Миши, находившегося в другом конце зала. Мне оставалось лишь пожать плечами. Всё ещё не было никаких признаков, никаких подозрений по отношению к гостям или слугам. Церемония проходила штатно.
Под самый конец Император произнёс знаменитую фразу своего предшественника Петра Великого. И на словах: «…только бы жила Россия, благочестие, слава и благосостояния ей»; произошло нечто странное.
Никто не обратил внимания, как турецкий посол резко дёрнул головой, словно его одолела судорога. Затем он крепко схватил нож для масла и отвёл руку в сторону, задев кулаком свою жену. Но до того, как она успела отреагировать, я уже выпустил дротик послу прямо в шею.
Нож, ведомый его обессилившей рукой, направлялся к сердцу посла, но не достиг цели и воткнулся в салат. Парализованный мужчина запрокинул голову и остался в таком положении.
— Послу плохо! — я вскочил со стула и побежал к нему. — Нужен врач!
Елена, сидевшая неподалёку, тоже подорвалась и помогла мне взять пожилого, длинноносого турка на руки. Пока мы тащили его к выходу, Император пытался всех успокоить, обещая оказать всю необходимую помощь.
Миша и его подручные, перехватили посла уже в коридоре. Они понесли его по длинному коридору, подальше от главного зала, а мы пошли следом.
Вскоре подтянулся и сам Пётр, когда мы спустились на первый этаж и зашли в комнату без окон. Похоже, здесь допрашивали тех, кто был под подозрением, но на пыточную это полупустое помещение не походило. Скорее, на кабинет следователя.
— И? Что это было⁈ — Пётр требовал ответов.
— Посол начал вести себя неадекватно, хотя до этого был бодр и весел, — начал я. — Вообще странно, ведь он привёл с собой жену и детей, да и турки последние, кому нужен теракт, но я уверен, что это был именно он.
— Никакой взрывчатки нет, — доложил Михаил, раздевший посла до гола.
— Ты понимаешь, какой это скандал? — Император смотрел на меня исподлобья.
— Будь всё так просто, ваши спецы бы её обнаружили. А вообще, Ваше Величество, я бы рекомендовал вам покинуть эту комнату, ведь мы ничего не знаем о принципе работы этого «новейшего взрывного устройства». Может быть, оно внутри него? — предположил я.
— Предлагаешь, залезть ему в задницу? — уточнил Миша. — Хотя это мысль. Несите прибор!
— Не нужно, — отрезал Император и подошёл к лежащему турку, а затем взял его за руку. — Ничего нет. Абсолютно. Дмитрий, ты подвёл меня.
— Если бы видели то, что видел я, вы бы так не говорили. Он пытался воткнуть нож себе в сердце! — я повысил голос. — Как вы это объясните?
— И что дальше? Взрывчатка находится внутри его грудной клетки? Сколько туда поместится? И кого бы он убил? Свою семью? — Император всё сыпал и спал вопросами, с каждым предложением становясь всё более раздражительным.
— А я же говорил, что он бесполезен, — самодовольно высказался Миша. — Не захотел ударить в грязь лицом, вот и зацепился за соломинку.
— Будите его. А ты пойдёшь со мной, — Пётр указал на меня. — Надо поговорить.
— Я бы не стал его будить. Он явно связан с террористами, — продолжал настаивать я.
— Нет в его памяти ничего такого! Ты ошибся! Смирись с этим! — гаркнул Пётр и направился к двери. — Пошли со мной. И это не просьба, а приказ.
— Как вам будет угодно, Ваше Величество, — негромко ответил я.
— Миша, сколько он будет отходить?
— Часа два, — ответил тот.
— Потом проводите его ко мне, придётся лично извиниться за это недоразумение.
— Как прикажете, Ваше Величество, — сказал Миша и сделал укол парализованному турку, а затем достал дротик.