— В последние годы она перестала с кем-либо общаться. Поэтому даже не знаю. Не могу сказать, — чайник начал свистеть. — Может быть, чаю?
— Нет. Продиктуйте ваш номер телефона, — я достал свой магофон.
— Эм-м-м. Хорошо, — она продиктовала, и я перевёл ей один миллион рублей. — О боже! Это… Как это? В смысле?
— В знак благодарности. А у вас, случайно, нет фотографий Ани и Марины?
— Ну… А? Фотографий? — она была в шоке и едва ли могла адекватно воспринимать реальность. — У меня был альбом. Сейчас принесу!
Пока она скрылась в комнате, я установил две портативные камеры: одну на кухне, другую в коридоре. Они отлично пишут звук и передают его посредством сотой связи.
Наталье Васильевна вернулась и отдала мне альбом, я для вида сделал фото, но оно мне было без надобности, ведь обе сестры были абсолютно одинаковыми. А затем попрощался и сам вышел за дверь, попутно поставив ещё одну камеру на лестничной клетке. Последнюю удалось воткнуть прямо под лавочкой.
Я и не рассчитывал получить исчерпывающую информацию от этой учительницы, а потому заранее продумал все свои действия, взяв камеры. Миллион рублей — это существенная инвестиция в поимку Анны Фроловой.
В чём логика? Всё довольно просто.
Наталья Васильевна явно нуждается в деньгах и начнёт их тратить. А это не останется не замечено. Она однозначно расскажет о случившемся своим подругам, а те разнесут информацию по всему городу. Если бы я скинул тысяч сто, то эффект оказался бы недостаточном, но миллион — это другое дело.
Шансы были невелики, но всё-таки Анна могла среагировать на мои действия. Если выгорит, то я выйду на неё. Если же нет, то она не настолько крупная рыба, чтобы сильно переживать. В любом случае, такое вложение полностью оправдано.
В камерах уставлен датчик голоса — они подадут сигнал, когда в квартире кто-то заговорит. В подъездной и уличной я эту функцию отключил по понятным причинам. Оповещения не будет, а вот запись будет. Можно будет посадить Сёму на них, раз уже пока всё равно нечем заняться.
Что ж, будем надеяться, что мои инвестиции принесут успех. Но даже если нет, я расстроюсь несильно. Но если рыбка всё-таки клюнет, приоритет поимки сестрёнки выйдет на совершенно другой уровень.
Глава 24
Пока я возвращался домой, пожилая учительница уже успела перевести дочери полмиллиона, рассказав ей обо всём, и закупиться мебелью, да техникой. Холодильник, диван и новенький телевизор должно были доставить ей уже сегодня вечером. На моё счастье, женщина заказала всё в одном магазине, а значит, разгрузка не пройдёт незамеченной.
А там уже и сарафанное радио подключится. Останется только ждать. Хотя если сказать по правде, я не делал ставку на то, что Анна отреагирует на мою наживку. Скорее хотел откинуть вариант, при котором она была серьёзным противником.
Да, миллион — многовато, но я всегда ценил людей, трудящихся не ради денег. А работа учителем, что в нашей стране, что в этой, в первую очередь призвание. Как говорил один любитель «зажигательных» танцев. Так почему бы не совместить приятное с полезным?
Конечно, существовал шанс, что Анна могла навредить Наталье Борисовне. Но если она на это решится, то придётся подключить Мишу и его кавалерию. На такое будет способен только психопат, ведь женщина ничего по сути не рассказала. Да они и не могла ничего знать.
Вернувшись домой, я вновь заперся в серверной и начал штудировать базы данных в поисках хоть каких-то зацепок. Пытался по камерам отследить, куда уехала Аня в момент нашей крайней встречи, но в этом мире видеонаблюдение не было объединено в одну сеть. Даже в столице. Что существенно усложняло мою работу.
Сколько же всего надо будет сделать в глобальном плане. Ещё каким-то образом нужно отодвинуть церковь от власти, а ведь она будет сопротивляться. И как бы ни хотелось этого признавать, зачастую резкие изменения возможны только вследствие каких-то серьёзных происшествий. Таких, как убийство Императора.
Сам же Пётр был локомотивом, которые едва ли мог свернуть с пути и кардинально пересмотреть свои жизненные ориентиры. Люди в целом редко меняются, а так радикально — почти никогда. И сам факт того, что меня отправили домой, не допустив к обсуждению краткосрочных планов, это доказывает.
Я спас его сына и его самого, возможно, уже дважды, но Пётр до сих пор не желал прислушиваться к моим словам. На этот случай есть суровая поговорка: «Горбатого могила исправит». Однако мне всё же не хотелось до такого доводить.
Наладить коммуникацию с новым правителем, лишённым Дара к чтению мыслей, будет сложно, если вообще возможно. А условный Миша никогда не престол не сядет. И если Максим не выкарабкается, то придётся возвращать из ссылки Алексея Романова. Что само по себе будет трагедией.